11 марта 2015 г.
Первые семь лет своей истории выставка операторской Ассоциации GSM, изначально носившая название GSM World Congress, собирала, в основном, европейские компании из сегмента телекоммуникаций и проводилась в середине февраля. Затем постепенно начала нарастать доля гостей и участников из материкового Китая. С течением времени обладающие огромнейшей абонентской базой операторы — China Mobile, China Telecom, China Unicom — стали настолько важными экспонентами, что время проведения выставки (теперь уже Mobile World Congress) ежегодно приходится на конец февраля, а то и на начало марта.
Связано это с тем, что Весенний праздник («Китайский Новый Год», как мы привыкли его называть) привязан к лунно-солнечному циклу, и потому год от года приходится на различные даты современного григорианского календаря — от последних дней января до середины и даже конца февраля. Традиционно празднование китайского Нового Года продолжается пятнадцать дней, а в КНР под официальные выходные отводится целая неделя, в течение которой практически невозможно застать кого-то (помимо занятых на предприятиях полного цикла, в аварийных службах, полиции, медицине и т. п.) на рабочем месте.
В нынешнем году последний выходной день Весеннего праздника в Китае пришёлся на
CRN/RE: Главное место в презентации Huawei, которая предварила открытие выставки, было отведено носимым гаджетам. Вы действительно считаете, что рынок этих устройств заслуживает внимания именно сейчас — в частности, в России?
Вань Бяо: Да, безусловно. В самом ближайшем будущем этот рынок окажется крайне значительным. В том числе и в России. Фитнес-браслеты и умные часы можно рассматривать как область пересечения сразу нескольких направлений живого потребительского интереса: заботы о своём здоровье, стремления выглядеть можно и стильно, общей тяги к персональным высокотехнологичным устройствам.
CRN/RE: Какие компании, по-вашему, станут основными конкурентами Huawei на этом рынке?
В. Б.: Прежде всего, те, присутствие которых в сегменте персональной электроники в целом уже наиболее велико: Samsung и Apple. Наша цель — войти в тройку лидеров рынка носимых умных устройств в глобальном масштабе. Мы уже не менее двух лет движемся в этом направлении. Причём наша цель — не просто разработать очередной высокотехнологичный продукт с выдающимся дизайном. Мы пытаемся создать нечто такое, что смогло изменить бы жизнь каждого отдельного человека.
CRN/RE: Не столько гаджет, сколько стильный аксессуар?
В. Б.: Такого рода устройство должно быть не только техническим достижением, но и произведением искусства. Сочетание высоких технологий, стиля и повседневной жизненной полезности, если не необходимости, — вот та конвергентность, которой мы стремимся наделять свои носимые умные устройства. Что касается технологий, то в этом отношении мы полностью уверены в своих продуктах, поскольку используем для их создания микропроцессоры и иные компоненты только своей же собственной разработки. Для носимых гаджетов чрезвычайное значение имеет продолжительность автономной работы, — именно поэтому мы разрабатываем свои собственные микросхемы с наилучшей энергоэффективностью для такого рода приложений.
CRN/RE: Достойная цель, но её достижение требует серьёзных исследований — в том числе и в области стиля. Проводите ли вы такие исследования, стремясь определить, что для потенциальных покупателей ваших гаджетов значат понятия «стильного» и «модного» аксессуара?
В. Б.: Да, в составе нашего исследовательского подразделения есть команда по изучению потребительского поведения (User Behaviour Team). Она изучает предпочтения пользователей, проводит опросы, собирает данные. Выводы и рекомендации, которые делает эта команда, берут за основу наши дизайнеры и разработчики.
CRN/RE: Как развивается бизнес Huawei в мире и, в частности, в России?
В. Б.: Начну с того, что в
Наконец, третье основное направление деятельности современной Huawei — это мобильные устройства, нацеленные на конечного пользователя (Consumer Business Group). Это направление продемонстрировало за минувший год примерно 45%-ный рост. Общий объём отгрузок смартфонов Huawei составил 75 млн. единиц. Это третий показатель в мировом масштабе, что позволило нам занять от 6 до 7% (по разным оценкам) глобального рынка смартфонов.
Каким образом нам удалось достичь этих вершин? Суть в том, что Huawei последовательно и продуманно инвестирует в свои технологические разработки, год за годом предлагая своим заказчикам всё более совершенное оборудование. В
Что касается российского рынка, то в
CRN/RE: За счёт каких именно решений, по-вашему, будет обеспечен столь внушительный рост?
В. Б.: За счёт оборудования для ЦОДов, прежде всего, а также сред хранения данных и IP-решений (в частности, систем оптической передачи данных в пределах всё тех же ЦОДов). Наши решения для видеоконференцсвязи также, уверен, будут всё шире востребованы. Мы надеемся, что направление устройств для конечных потребителей также продемонстрирует в
CRN/RE: Насколько велик потенциал российского телеком-рынка с точки зрения Huawei?
В. Б.: Простор для роста здесь значительный, — пусть и не такой, как в Китае. Для сравнения: одна только компания China Mobile располагает сегодня более чем 2 млн. базовых станций, обеспечивающих связь в формате 4G. Во всей же России — учитывая, что её территория значительно обширнее, — базовых 4G-стаций насчитывается всего около 100 тыс.
CRN/RE: Как именно Huawei намерена увеличивать своё присутствие на российском рынке — выстраивать канал и взаимодействовать с партнёрами? Особенно в части коммерческого направления её бизнеса?
В. Б.: Наша стратегия здесь — быть интегрированными. Не становиться интеграторами самим, но работать в связке со своими партнёрами, которые уже понаторели в интеграторском бизнесе и лучше всего представляют, каким образом включать в реализуемые ими проекты наши продукты и технологии. Huawei уже наладила тесные партнёрские связи с несколькими ключевыми системными интеграторами в России, предлагающими свои услуги финансовым учреждениям, компаниям энергетического сектора и т. п.
Кроме того, мы сами ведём интенсивное общение с наиболее крупными, серьёзными заказчиками нашего оборудования в России. Получаем от них обратную связь и благодаря этому удостоверяемся, что наши продукты наилучшим образом удовлетворяют их запросам — причём и в краткосрочной, и в средне-, и в долгосрочной перспективе. Но это вовсе не означает, будто мы действуем через голову своих партёров-интеграторов: обратная связь с конечными заказчиками сказывается только на технической стороне нашего сотрудничества, на повышении эффективности наших продуктов. В плане бизнеса как такового мы полностью доверяем своим партнёрам-интеграторам, их пониманию специфики российского рынка, их компетенциям в плане интеграции наших решений в реальные проекты.
CRN/RE: С какими брендами Huawei соперничает в первую очередь на домашнем, китайском рынке?
В. Б.: В КНР, помимо наших смартфонов, крайне популярны устройства Samsung и Xiaomi. В Европе и США весьма активно продвигает свои решения компания Meizu, однако на домашнем рынке её присутствие крайне невелико. Устройства под брендом Lenovo продаются хорошо, хотя доля этой компании и уступает нашей.
CRN/RE: Многие игроки смартфонного рынка, даже весьма крупные, не инвестируют огромных сумм в собственные НИОКР. И действительно, сборка гаджета из готовых компонентов обходится дешевле, чем собственная разработка тех с нуля, — разве нет?
В. Б.: С таким подходом, по нашему мнению, претендовать на лидерство на глобальном рынке смартфонов никак нельзя. Именно потому Huawei инвестирует столь ощутимые средства в разработку инновационных устройств и технологий, в создание собственных микропроцессорных платформ. Из нашего НИОКР-подразделения около 10 тыс. инженеров трудятся только лишь над разработкой аппаратных платформ (и собственно процессоров, и модулей сотовой связи) для смартфонов и носимых гаджетов. Мы придаём этому ключевое значение, поскольку именно платформа определяет, насколько энергоэффективным окажется устройство, насколько быстро будет откликаться на действия пользователя и обрабатывать данные, насколько уверенно станет держать связь с базовой станцией, как долго сможет проработать без подзарядки.
Huawei нацелена на будущее, и именно потому заботится о том, чтобы собственными усилиями развивать и оптимизировать «железо» и ПО продуктов собственной разработки на каждом этапе. Можно назвать наш подход стайерским: мы ставим дальнюю цель — и планомерно движемся к ней. При этом мы не стремимся замыкаться исключительно на своих разработках. Ключевые, базовые технологии, определяющие стратегические направления развития, — да, мы создаём их сами. Но в остальном мы полностью открыты для самого широкого сотрудничества, кросс-лицензирования и кооперации. Мы стремимся выстроить активную, развивающуюся экосистему вокруг своих ключевых технологий.
Это вопрос бизнес-стратегии, бизнес-философии, если можно так выразиться. Одна компания оценивает рынок, видит, что за короткое время не удастся вернуть вкладываемые инвестиции — и предпочитает вовсе не вкладываться сюда; искать быстрой прибыли где-то в другом месте. Мы нацелены на долгосрочную стратегию и уверены в правильности того пути, который тщательно и продуманно выбираем. Так, в отличие от некоторых других игроков рынка телекоммуникаций, мы не ушли из России в период пика глобального финансового кризиса.
Наша цель — стать лидером в тех направлениях, которые считаем для себя главными, а не собрать с того или иного рынка как можно больше денег за кратчайшее время. И мы готовы идти к этой цели без излишней спешки. Приведу такой пример: господин Жэнь Чжэнфэй, основатель Huawei, владеет всего лишь 1,4% акций всей группы компаний (при этом остальные акции распределены между 60 тыс. сотрудников компании — только граждан КНР, правда; китайские законы не позволяют передавать такие акции нерезидентам, работающим на компанию за рубежом). Он основал Huawei в 1987 г. в Шэньчжэне и с самого начала строил её на принципах самостоятельной разработки всех необходимых технологий, а не лицензирования западных разработок, как делали в те годы все аналогичные китайские предприятия. Целью Жэня Чжэнфэя было построить подлинно китайскую, независимую телекоммуникационную компанию, которая выступала бы на равных с ведущими мировыми игроками этого рынка.
И своей цели он достиг — пускай и спустя достаточно долгое время. Кстати, именно поэтому акции Huawei до сих пор не торгуются на бирже. Публичная компания, которая ставит на первое место интересы внешних акционеров, озабочена прежде всего приростом выплачиваемых им дивидендов, тогда как её собственное развитие финансируется по остаточному принципу. Ни одна публичная компания не может позволить себе расходовать более 10% своей прибыли на НИОКР — в ущерб выплате как можно более высоких дивидендов. История взлёта и падения Motorola, Alcatel, Lucent и многих других компаний из нашего сегмента рынка — тому печальное подтверждение.
Источник: Максим Белоус, для CRN/RE
