21 мая 2019 г.
Наиболее представительный деловой и технологический форум IBM в России, московский Think Summit 2019, состоялся
Пища не только для ума
Пленарную часть московского Think Summit 2019 открыла Ирис Джеба (Iris Dzeba), генеральный директор IBM в России и странах СНГ. Она напомнила, что компания со
Причём далеко не по одним лишь направлениям, связанным с вычислительными системами. Так, с 2006 г. компания регулярно публикует исследовательский отчёт «5 in 5», в котором рассказывает о 5 технологиях, которые, по мнению её аналитиков, изменят нашу жизнь на перспективе ближайших 5 лет. Самый свежий из этих докладов посвящён технологиям организации цепочки поставок продуктов питания; а именно — как сделать эти поставки более простыми, безопасными и экономичными. В том числе и с использованием высоких компьютерных технологий.
В частности, на базе IBM Watson создана ориентированная на сельское хозяйство самообучающаяся экспертная система (то, что для краткости называют сегодня искусственным интеллектом, ИИ), которая позволяет фермерам оптимизировать весь процесс своего труда, от предпосевной подготовки почвы до сбора урожая. Накапливая и анализируя данные о климате, динамике выпадения осадков, составе и состоянии почвы, такая система обращает внимание фермера на участки, которым в данный момент времени требуется особое внимание (дополнительный полив или, напротив, отведение воды, внесение удобрений и т. п.).
Однако полученный при помощи ИИ богатый урожай требуется ещё и сохранить. Ирис Джеба привела такой пример: если количество приходящих сегодня в негодность в процессе транспортировки и на магазинных полках фруктов и овощей в мире сократить на четверть, ими удастся накормить 870 млн человек. IBM разработала в этой связи решение Food Trust на основе блокчейна, которое в сочетании с элементами Интернета вещей и ИИ делает цепочку поставок плодоовощной продукции максимально прозрачной и эффективной.
Ещё один важный аспект этой цепочки поставок, напрямую влияющий на здоровье потребителей сельскохозяйственных товаров, — обеспечение их безопасности для человеческого организма. Важно не только держать под контролем свежесть и чистоту продукции, снимаемой с грядки, но и непрерывно следить за её качеством в процессе перемещения по всей цепочке вплоть до магазинной полки. IBM развивает в этом направлении сразу 2 подхода.
Первый предусматривает секвенирование геномов различных патогенов плодоовощной продукции. Это даёт возможность обнаруживать «больные» фрукты и овощи заблаговременно, ещё до того, как последствия заражения окажутся видимы невооружённым глазом (и тогда отбраковывать уже придётся всю партию, а не отдельные фрукты или овощи). Второй подход ориентирован на конечного потребителя: используя камеру смартфона и специально разработанное ПО, действующее с привлечением ИИ, любой покупатель сможет моментально проверить, безопасен ли в плане заражённости известными патогенами тот или иной сельхозпродукт.
Немало внимания в IBM уделяют такой актуальной проблеме, как вторичная переработка пластика. Ирис Джеба обратила внимание на то, что существующие технологии вторичного использования пластика не только сложны и дороги, но и малоэффективны. Чтобы создать из переработанного пластика какую-то полезную продукцию, к 3 частям вторичного сырья необходимо добавить 7 частей свежего, первичной переработки, — иначе не выйдет достичь расчётных эксплуатационных характеристик готового изделия. Именно поэтому IBM разрабатывает сегодня (опять-таки, с привлечением ИИ) такие новые технологии производства пластика, которые изначально принимали бы в расчёт его последующую вторичную переработку.
От банка к технокомпании
О том, каким образом цифровые технологии трансформируют банковский бизнес, рассказал в рамках IBM Think Summit Давид Рафаловский, СТО группы «Сбербанк», исполнительный вице-президент, руководитель группы «Технологии». Он начал с несколько неожиданного утверждения, что кардинальная часть нынешней стратегии «Сбербанка» (как, надо полагать, и немалого числа других передовых банков мира, ориентированных на взаимодействие с частными потребителями), — давать людям «конечное счастье».
Трудно представить себе человека, который просыпается утром и говорит: «Какое счастье, что у меня есть ипотека!» (или автокредит, или кредитная карта с большим лимитом, — не суть важно). Финансовые услуги — вспомогательный инструмент: человек испытывает счастье от потребления конечного продукта, а взятые для этого взаймы деньги — лишь средство. Однако в условиях нынешней экономики внимания, когда определяющим мотивом для потребителя во многом становится эмоция, консьюмерски ориентированный бизнес без эмоциональной привлекательности обречён на неуспех.
Именно поэтому «Сбербанк» стремится трансформироваться, стать из банка как такового компанией совершенно иного типа и с совершенно иными продуктами: самоценными, ориентированными как раз на «конечное счастье» клиента. И это будут, по словам Давида Рафаловского, не просто облагороженные с помощью технологий классические банковские сервисы, а совершенно новые, в отсутствие развитой ИТ-инфраструктуры попросту невозможные. Что, в свою очередь, подразумевает и активное участие ИИ во всех внутрибанковских процессах, и основанное на больших данных (data-driven) принятие решений, и создание целой экосистемы как финансовых, так и нефинансовых услуг.
Давид Рафаловский подробно остановился лишь на 4 ключевых элементах цифровой трансформации, которая уже не первый год происходит в «Сбербанке». Это Sbergile (от слов Sberbank и agile; эффективное ускорение всех внутренних процессов за счёт интеграции высокотехнологичных решений буквально во все деловые практики), SberWorks (производственный процесс создания ПО), SberCloud (собственная облачная инфраструктура) и AI First (имплементация технологий машинного обучения и больших данных по возможности во все процедуры, связанные с принятием тех или иных решений).
Внедрение agile-подхода в «Сбербанке» было стремительным и массовым. Если в Sbergile 1.0 в 2016 г. было вовлечено 580 человек в 86 командах, то в 2017 г. под знамёна Sbergile 2.0 встали уже 7,1 тыс. человек в 840 командах, а с 2018 г. Sbergile 3.0 охватывает свыше 12,5 тыс. сотрудников в более чем 1,5 тыс. команд. Конкретика agile-трансформации предусматривает ответственность команд за доставку ценности клиенту (то самое «конечное счастье») в максимально сжатые сроки, плоскую структуру подразделений и гибкую совместную работу для решения конкретных задач, а также непрерывность процесса совершенствования через изменения.
SberWorks — процесс, значительно отличающийся от привычной для ИТ-рынка рутины написания некоего ПО на заказ по чётко сформулированному техническому заданию. Здесь предусмотрены специальные сервисы и инструменты для повышения эффективности работ на каждом этапе от первичной идеи до внедрения проектов; здесь развёрнута интегрированная среда проектирования, а внутренний отдел Open Source способствует повышению скорости разработки. Наконец, все процессы в SberWorks максимально автоматизированы — настолько, насколько это в принципе возможно на данный момент.
Облачный рынок России, хотя и невелик по сравнению с мировым (0,8 млрд долл. США против 232 млрд), стремительно развивается: на интервале
Только за 2018 г. «Сбербанк» запустил 150 ИИ-проектов, включая оценку рисков, фрод-мониторинг, управление активами и пассивами с помощью динамического баланса. ИИ позволяет радикально изменить структуру платформенных решений, — именно поэтому он так важен. В результате клиент «Сбербанка» в рамках подхода AI First всё чаще взаимодействует не с живыми операторами, а с самообучающимися механизмами ИИ, встроенными в процесс сопровождения любой транзакции и обработку любой заявки на финансовые услуги.
Опыт «Сбербанка» показывает: чтобы построить технологическую компанию в неком традиционном направлении бизнеса, требуется фундаментально свежий подход к архитектуре и разработке ПО, к созданию ИТ-инфраструктуры и к налаживанию клиентоориентированных процессов. Этот путь требует немалых изменений в организационной структуре компании, равно как и внедрения кардинально нового подхода к принятию решений. Однако в современных условиях те бизнесы, которые позволят себе промедлить с преобразованием в технологические компании, рискуют безнадёжно отстать в конкурентной борьбе.
Блокчейн жив
Невзирая на пертурбации курсов криптовалют, лежащая в их основе технология — блокчейн — получает всё большее распространение в самых разных отраслях. Наиболее приземлёнными (в хорошем смысле) приложениями блокчейна поделился в своём выступлении Сергей Батехин, старший вице-президент и руководитель блока сбыта, ресурсного обеспечения и инновационного развития ПАО «ГМК „Норильский никель“». Он рассказал о токенизации прав на металлические активы, которые производит компания, и об экономическом смысле платформы для хранения токенов в распределённом реестре.
Металл с момента попадания на склад готовой продукции комбината становится товаром, востребованным огромным множеством контрагентов. Причём часть этих контрагентов нуждается в металле (например, в платине для выпуска автомобильных аккумуляторов) физически, а часть готова с ним работать лишь опосредованно, как с биржевым, залоговым или иным активом.
Блокчейн-платформа для управления цифровыми токенами (каждый из которых привязан, грубо говоря, к совершенно конкретному слитку) позволяет гораздо быстрее и проще решать вопросы перехода прав собственности на металл между контрагентами, обеспечения и монетизации долгосрочных поставок, разрешения различных арбитражных споров. Кроме того, существенно сокращаются транзакционные издержки: обращаться токены в блокчейн-системе могут без каких бы то ни было географических ограничений. Фактическая же отгрузка металла производится лишь тогда, когда права на него приобретает нуждающийся в нём физически контрагент.
Токены, обращающиеся в распределённом реестре, открывают перед рынком невиданные прежде возможности. Например, те металлы, которые вовсе не торгуются на бирже — родий, иридий, рутений и т. п. (точнее, не они, а предоставляющие права на них цифровые токены) — становятся адекватным инструментом хеджирования и источником дополнительной ликвидности для своих владельцев.
Кроме того, история любого включённого в эту систему объёма металла может быть прослежена во времени вспять вплоть до момента его первичной выплавки. А это важно для тех компаний, которые заботятся о чистоте происхождения приобретаемого металла. Например, широко востребованный в современном мире кобальт активно добывают в Конго — самыми варварскими методами, с применением женского и детского труда. Блокчейн-платформа обеспечивает конечному покупателю слитка кобальта, через сколько бы сделок тот ни прошёл, верифицированную распределённым реестром информацию о происхождении этого металла.
В настоящее время «Норникель» работает над созданием транзакционной платформы для выпуска рядо токенов с различным металлическим обеспечением, которая работает на базе блокчейн-технологии Hyperledger Fabric (развивается при активном участии IBM). Эта платформа токенизации металлических активов станет первым проектом, реализованным на публичном блокчейне по данной технологии — и, в свою очередь, внесёт существенный вклад в дальнейшее развитие самой Hyperledger Fabric.
Платформы на перспективу
Особенности и различия международного и российского ИТ-рынков стали темой выступления Сергея Черноволенко, глобального генерального директора Softline. Прежде всего он указал на разницу в ожидаемых темпах роста этих рынков на конец текущего года: всего 2‒3% в глобальном масштабе и до 15% в РФ. Ключевые ИТ-тренды в России — это высокий потенциал облачных технологий (этот сегмент в более развитых экономиках мира уже близок к насыщению), переход от слов к делу (наконец-то!) в области цифровой трансформации, усиление роли машинного обучения и больших данных, рост внимания к вопросам кибербезопасности. Ожидается дальнейшее увеличение спроса на ИТ как услугу, а также серьёзные перемены в бизнес-практиках во всех отраслях — по мере того, как посты CIO в российских компаниях станут занимать представители «цифрового поколения», не мыслящие своей жизни вне новых реалий.
Завершило пленарную часть московского IBM Think Summit 2019 выступление Кирилла Корнильева, вице-президента по инфраструктурным решениям IBM, давшее импульс панельной дискуссии о бизнесе в эпоху информационного бума. Он привёл данные из свежего исследования соответствующей тематики, проведённого IBV — IBM Institute for Business Value. Основанный в 2002 г., этот аналитический центр проводит регулярные опросы руководителей С-класса (имеются в виде CEO, CIO, CFO и т. п.) компаний по всему миру.
Согласно исследованию IBV за 2017 г. (такие опросы проводятся раз в два года, и этот наиболее свежий), 3 наиболее важных фактора развития на перспективу ближайших
Один из наиболее эффективных способов купировать риски, связанные с инновационными стратегиями развития, — делать ставку на платформенные бизнес-модели, а не изобретать всякий раз цифровой велосипед с нуля. По данным IBV, 5% опрошенных высших менеджеров предприятий уже имели в своём распоряжении действующие платформенные бизнес-модели, ещё 23% экспериментировали с ними на момент опроса, другие 18% планировали приступить к их внедрению в ближайшие два-три года.
В чём же причина привлекательности платформенных моделей для бизнеса? Аналитики IBV видят её в наглядном успехе уже реализованных в мире цифровых платформ. Рост глобального ВВП на интервале с 2007 по 2017 г. пренебрежимо мал, тогда как совокупная годовая выручка 20 крупнейших компаний, основанных на цифровых платформах, неуклонно росла: от 73 до 834 млн долл. При этом лидеры инноваций — то есть те, кто одновременно и уже обладают высоким уровнем современной автоматизации на основе ИИ, и готовы к дальнейшим инвестициям в ИИ в ближайшие два-три года — вдвое чаще оказываются экономически эффективными как бизнес, чем даже «тактики», сдержанные в инвестиционном плане, не говоря уже о манкирующих цифровыми новшествами «наблюдателях».
Для поддержания ИИ, больших данных и машинного обучения отлично подходит облачная инфраструктура. Это далеко не новость для рынка, однако последнее исследование IBV выявило крайне любопытную закономерность: крайне малая доля предприятий — лишь 2% среди опрошенных — планируют в ближайшие два-три года сохранять верность единственному провайдеру облачных услуг. Причём сегодня доля уже внедривших мультиоболака в свобю практику компаний составляет 59%, а вместе с теми, кто всё ещё продолжает их внедрять — 85%. И это притом, что более 80% традиционной компьютерной бизнес-функциональности до сих пор не перенесены в облака.
Суммируя итоги исследования IBV, Кирилл Корнильев выделил следующие 7 ключевых факторов успеха вступающей на путь цифровой трансформации компании:
- Создание платформ для ускорения цифрового дарвинизма (выживет наиболее приспособленный к цифровым реалиям).
- Использование скрытых преимуществ больших данных.
- Построение бизнеса, готового к переменам.
- Переопределение бизнес-процессов компании с ориентиром на ИТ.
- Необходимость agile-подходов и стремительных изменений.
- Работа с кадрами для раскрытия талантов.
- Доверие и безопасность.
Источник: Максим Белоус, crn.ru
