21 октября 2019 г.
В позапрошлую пятницу Президент РФ Владимир Путин подписал Указ об утверждении «Национальной стратегии развития искусственного интеллекта на период до 2030 года». Она доступна на сайте Главы государства. Что означает этот документ, разработанный в недрах Министерства цифрового развития и Сбербанка, для ИТ-отрасли, да и для всей российской экономики? Пока он только обозначает рамки для создания благоприятного режима, в котором бы могли взаимодействовать люди и решения на базе искусственного интеллекта. Фактически, с появлением «Стратегии» можно говорить о начале государственного регулирования сферы, связанной с искусственным интеллектом.
Компьютерное зрение, распознавание и синтез речи, интеллектуальные системы поддержки принятия решений, а также другие технологические разработки, которые еще предстоит создать, плюс высокий интеллектуальный потенциал отечественных специалистов, по мнению авторов «Стратегии», помогут нашей стране стать одним из мировых лидеров в плане прироста мировой экономики за счет расширения использования ИИ-решений. К 2024 году объем такого прироста составит примерно 1 трлн долл. Повысится эффективность производства, вырастет качество государственных и социальных услуг. Одним словом, жить станет лучше и веселее.
Чтобы все это воплотилось в реальности, необходимы меры государственного регулирования. Прежде всего, они нужны в области, касающейся взаимодействия человека и искусственного интеллекта, их этической составляющей. В качестве одной из таких мер авторы «Стратегии» предлагают реализовать к 2024 году «экспериментальный правовой режим» доступа к обезличенным данным (включая медицинские). В документе прописываются благоприятные условия для разработчиков ИИ-решений, в частности — достойное материальное вознаграждение для специалистов, поддержка экспорта, стимулирование инвестиций и т.д.
Нужно ли государственное регулирование в сфере искусственного интеллекта? Я уверен, что да. Особенно оно необходимо там, где дело касается работы с данными. Законодатели в благородном стремлении защитить данные, невольно тормозили процесс создания новых продуктов. Разработчикам систем, использующих данные, приходилось создавать различные сложные схемы полуобмена. В то же время, для создания эффективных ИИ-решений необходимо задействовать сразу несколько источников данных. Меры государственной поддержки также могли бы способствовать созданию так называемых открытых «фабрик данных», когда компании и организации, оперирующие обезличенными данными, могли бы открывать их для всех заинтересованных участников рынка, в том числе стартапов. При участии государства можно было бы упорядочить и такое направление, как сертификация специалистов, работающих в области искусственного интеллекта. Сегодня на рынке крайне востребована специальность «аналитик больших данных». Таким специалистам обещают баснословные оклады, но на собеседования приходят люди без должного опыта. Множество курсов и образовательных центров также предлагают получить специальности, связанные с обработкой больших данных. Но насколько качественным можно назвать такое обучение? Окончательный ответ на эти вопросы может дать только наличие сертификации в отрасли.
Наконец, нужны единые методики и стандарты реализации проектов в области искусственного интеллекта. Сегодня каждая компания реализует их по своему усмотрению, в результате на рынке мы видим немало «долгостроев», некачественных, да и просто откровенно неудачных проектов. Сможет ли «Стратегия», а также сопровождающие ее документы, которые еще предстоит принять, помочь в этом? Пока сложно дать однозначный утвердительный ответ, но хотелось бы, чтобы это произошло.
Авторы подписанного президентом документа пропустили один немаловажный аспект. В чем будет измеряться эффективность реализации государственной поддержки отрасли искусственного интеллекта? В финансовых показателях. Однако они пока никак не зафиксированы в документе. Вместо этого авторы в качестве критериев указывают количество зарегистрированных разработок, а также индекс цитируемости в ведущих мировых научных изданиях. Безусловно, это тоже важные показатели, однако разработки на базе ИИ должны носить прикладной характер, должны повышать эффективность бизнес-процессов, сокращать издержки, повышать качество работы и жизни человека.
Ну и, наконец, о светлом будущем. Оно, по замыслу авторов документа, должно наступить к 2030 году. К этому году, по их словам, «объем опубликованных на открытых платформах наборов данных должен быть достаточным для решения всех актуальных задач в области искусственного интеллекта». При этом ни слова не сказано о правовой основе и рыночной заинтересованности компаний, которые предоставляют такие данные. Также к 2030 году авторы «Стратегии» предсказывают распространение на российском и международном рынке функционирующих образцов микропроцессоров с соответствующим набором программного обеспечения. Планируется и открытие специализированных ЦОДов на базе российских микропроцессоров. Насколько все это сбудется, пока сложно сказать. Поживем-увидим. В любом случае, в «Стратегии» уже содержится целый ряд полезных инициатив, которые при их успешной реализации, послужат на благо отрасли.
Источник: Сергей Марин, основатель «Студии данных»
