29 сентября 2014 г.
Отечество в опасности: жареный петух клюнул его прямо в софт. Надо бы прикрыть уязвимость, а нечем. Нет у нас ответа вредному животному, ни симметричного, ни ассиметричного, ни какого-либо еще.
Это абсолютно серьезная ситуация, и не факт, что мы из нее выкрутимся. Не факт, что наши потомки будут вспоминать
Далеко не факт.
Ведь что такое запрет на, к примеру, AutoCAD? Это не просто невозможность чертежи чертить, это — невозможность выпускать машиностроительную продукцию. Нынешние чертежи прямо в станок с ЧПУ идут, который тоже не наш и к которому прикрутить что-то кроме САПР, которою он на входе понимает, целая история.
А если SAP, не приведи господи, присоединится к санкциям? Тогда нашим офицерам ДД не начислят.
Замена AutoCAD и SAP у нас, впрочем, найдется, но кроме них есть много чего еще такого, что не заменишь. Только Oracle с Microsoft чего стоят. У нас же все как у людей — сидим под Windows и дома, и в школе, и на работе, и на госслужбе, и в армии. Ежегодно 100 миллионов платим из казны «Атласу», чтобы он их код поисследовал и укрепил нашу ни на чем не основанную веру в то, что этого достаточно. Даже если «Атлас» страсть какой бедовый и все верно исследовал («Я верю только в те чудеса, которые признает наша религия», — писал Монтень по аналогичному поводу), по стране остаются миллионы открытых для обновления экземпляров операционной системы. Кто, кстати сказать, думает у нас о гражданской IT-обороне?
Про Google, про ICANN и IANA, про безопасность Рунета позвольте вообще ничего не писать. Это отдельная тема, не добавляющая оптимизма. Хватит с нас пока что одного софта.
Тем, кто полагает, что санкции санкциями, а вот засылать разрушающий ОС патчи к нам никто не станет, потому что это уже война, возражать ничего не буду. Бросьте читать прямо здесь.
Как технически исключить ситуацию, в которой возможно оставить страну без работающего софта? Тут придется говорить о некоем (имени у него еще нет) фонде, формируемом за счет десятины, которой правительство (точнее, профильное министерство — это ведь Минкомсвязь придумала) собирается обложить продаваемые в России лицензии на программные продукты. Собранные деньги пойдут, как предполагается, на создание «национальной ОС» (это понятие, кроме серверной и настольной систем, теперь включает еще и мобильную), СУБД, офисного пакета, системы виртуализации и пр., без чего суверенной стране не обойтись.
Не будем обращать внимания на явную несуразицу: еще не решили, что именно нам надо программировать, не определили, кто способен (если способен) на такое, не прикинули ресурсы — зато уже любимым делом занялись, обдумываем, как бы денег побольше собрать.
Допустим даже, что профильный министр прав, когда утверждает, что в стране 350 тысяч программистов (хотя откуда такая цифра, абсолютно не понимаю). И даже допустим, что все они —подходящей квалификации.
Зададимся вопросом: а кто исполнять-то будет?
Во-первых, организационно. НИИ? «Почтовые ящики»? Или, что то же самое, Ростех? Главная опасность исходит отсюда, и она велика. Как только госзаказ на условную «национальную ОС», по советской традиции, отдадут какому-нибудь казенному или с казенным участием заведению по принципу «а кто у нас за это отвечает», провал дела станет вопросом времени. Ну, не обеспечит «почтовый ящик» создание софта сложнее чем, скажем, система управления С-300 (по сравнению с настольной ОС — это пустяк, а не задача). Хотя бы потому, что в конкурентной среде и на массовый рынок работать не приспособлен.
Во-вторых, а где под это дело взять Королева? Где у нас системные архитекторы подходящего калибра? Они, конечно, есть, в количестве нескольких экземпляров, и не худо было бы спросить уже сейчас, что они думают, и работать с ними: убеждать, вербовать, соблазнять, шантажировать — что угодно, лишь бы согласились. Не знаю как, но заманивать их на эту делянку, понимая, что никакого административного влияния на условного софтверного Королева нет и не будет.
Эта работа не ведется, а должна вестись. Профильный министр и даже, страшно представить, премьер-министр, если по уму, в этом проекте лично должны работать HR-менеджерами. Но не работают, насколько мне известно.
И в завершение. В нашей стране имели место попытки создания инновационных (не побоюсь этого слова) операционных систем. Был «Фантом» Дмитрия Завалишина — небезнадежная затея, успешно прошедшая поверхностную, на уровне идеи, экспертизу в профессиональной тусовке. Был проект международной группы энтузиастов, в котором не последнюю роль играл Борис Ашкинази.
Завалишину достать инвестора грозился ныне оппозиционный, а тогда занимавшийся IT-индустрией Илья Пономарев — достал ли, точно не знаю, полагаю, что нет. Ашкинази надо было не более сотни тысяч долларов, и проект мог стать российским. Никто не озаботился, да и мало кто знал об этом.
А время было хорошее, чтобы начать свое. Спокойное и денежное было время. И много было этого времени, не менее семи лет. Мы этим временем распорядились бездарно.
Источник: Андрей Анненков, d-russia.ru, специально для CRN
