2022 и импортозамещение: продолжение должно последовать

12 января 2022 г.

Реализация политики импортозамещения, активно проводимой в РФ на государственном уровне, является одним из самых мощных факторов, определяющих развитие российского ИТ-рынка. Протекционистская политика государства дала возможность сотням локальных вендоров привлечь к себе внимание и резко нарастить продажи своей продукции. Что дальше?

В чем особенность момента

Реализация политики импортозамещения хороша для ряда российских вендоров, а также катализирует национальный рынок ИТ в целом. Налицо расширение «видового разнообразия» как в «поголовье» вендоров, так и в номенклатуре товаров. В традиционном канале происходит движение, политики дистрибьюторов проходят корректировки для обновления под изменившиеся реалии. Интеграторы нарабатывают новые компетенции, актуальные для работы с новым оборудованием, приложениями, платформами и т. д.

Однако следует помнить, что происходящее требует огромных затрат — счет требуемых инвестиций будет идти на триллионы рублей — и поглощает значительные ресурсы всех игроков рынка. «Процесс перевода инфраструктуры на новое ПО и оборудование — затратный и болезненный», — говорит Григорий Сизоненко, генеральный директор компании ИВК. Затраты совершенно несоразмерны происходящей «движухе» на данный момент, но могут стать фундаментом для существенных позитивных изменений так для всей национальной экономики.

Особенность момента состоит в том, что ситуация с импортозамещением находится в точке бифуркации. Есть два варианта дальнейшего развития событий.

В этом материале мы сознательно и полностью абстрагируемся от связанных с данной тематикой спекуляций, а также бывших и будущих скандалов с мошенничествами игроков рынка при реализации политики импортозамещения, сосредоточившись на возможных вариантах развития концепции в технических, экономических и маркетинговых реалиях.

Варианты есть всегда

В одном из возможных вариантов триллионные вложения и огромные затраты ресурсов всех игроков рынка могут в итоге не привести к сколько-нибудь заметным изменениям в системном плане, не возникнут новые смыслы, но могут появиться новые риски. Вариант мрачный, но вполне возможный.

Другой вариант — который тоже вполне возможен — существенно более позитивный. Развитие в рамках концепции импортозамещения может привести к достижению желаемых результатов в техническом плане и в политических задачах, а также к возникновению крайне важных дополнительных смыслов. В этом варианте вероятна мощная многоплановая трансформация национального ИТ, результатом которой будет и минимизация «болезней роста» в самом импортозамещении, и открытие широких возможностей для дальнейшего развития всей экономики, завязанной на digital. Но для этого нужны расширенные действия и расстановка акцентов, которые изначально отсутствовали в концепции импортозамещения.

Про техническую сторону, или От импортозамещения к технологическому суверенитету

Достижение намеченных целей импортозамещения очень непросто с технической точки зрения. Чтобы оно обеспечило полноценную санкционную устойчивость инфраструктурам, находящимся в зонах риска, совершенно недостаточно в директивном порядке перейти с некоторого количества программных продуктов от глобальных поставщиков на тайтлы российских компаний и поменять некоторое количество компьютеров на системы «красной сборки». Такое фрагментарное «лоскутное» импортозамещение к намеченным целям не приведет, так как оставляет незакрытой огромную поверхность для «санкционных атак».

Вектор атаки может быть направлен совсем не на приложение, прошедшее импортозамещение! Атакованы могут быть другие компоненты в составе программно-аппаратных комплексов — например, «операционка», гипервизор и т. д. — что тоже приведет к серьезным проблемам в работе всей системы, которая формально удовлетворяет требованиям импортозамещения. Для достижения санкционной устойчивости нужно заменять не отдельные элементы ИТ-инфраструктур, а так же, как неоднократно отмечал г-н Сизоненко, внедрять новые экосистемы, построенные на санкционно-устойчивых технологических стеках. Только ИТ, построенные по такому принципу — на полных стеках, обладающих санкционной устойчивостью — могут обеспечить стране технологическую независимость. С этим взглядом на импортозамещение солидарны многие. «Не люблю слово „импортозамещение“, оно ассоциируется с суррогатностью. — говорит Алексей Смирнов, генеральный директор „Базальт СПО“. — Нужен технологический стек».

Импортозамещение должно обеспечивать санкционную устойчивость для цифровых решений, значимых для национальной экономики. Санкции вполне реальны, под них могут попадать различные компоненты ИТ-систем, обеспечивающих работу телекома, промышленности, транспорта, энергетики, органов госуправления и т. д. Так оно и происходит. Например, недавно под санкции попал ряд структур, важных для национального развития, включая даже Московский физико-технический институт.

Решения — есть

В настоящее время импортозамещающие решения «полного стека» на российском рынке уже доступны в некотором количестве, причем как универсальные, так и нишевые. За их созданием стоит огромная работа, так как нужно не только создать стек и разработать сами приложения, но и обеспечить их совместимость с другими компонентами, применяемыми в составе прикладных решений.

«Наша общая цель — наполнить ИТ-рынок не просто большим набором разнообразного софта и „железа“, а сделать так, чтобы все компоненты корректно работали в рамках единой инфраструктуры, — говорит Антон Рудевский, руководитель департамента по работе с партнерами в ГК Astra Linux. — Только в этом случае импортозамещение будет действительно полезным и эффективным». За этим стоят многочисленные тесты, возможные доработки продукции, но результатом будет совместимость, корректность работы, удобство и стопроцентная надежность комплексных решений.

В качестве примера универсальных решений приведем предложение ИВК, в котором есть санкционно-устойчивые вычислительные системы, для них также доступен функционально полный программный стек — семейство операционных систем плюс репозиторий «Сизиф», создаваемый и поддерживаемый компанией «Базальт СПО». В комплексе это и есть тот самый альтернативный технологический стек, о необходимости которого мы говорили выше.

В качестве нишевого решения упомянем «Логос», российскую САЕ-платформу (Computer-Aided Engineering) для инженерного анализа и компьютерного моделирования, созданную специалистами Российского федерального ядерного центра (РФЯЦ-ВНИИЭФ), входящего в госкорпорацию «Росатом». Софт этого класса нужен для решения задач разработки в атомной отрасли, авиастроении и в ракетно-космической индустрии, в судостроении, автомобилестроении, энергетике и т. д. «Вопросы обеспечения цифрового суверенитета промышленности входят в число ключевых приоритетов Российской Федерации», — подчеркивает Дмитрий Фомичев, директор по математическому моделированию компании «Цифрум», входящей в «Росатом». Важно, что «Логос» может работать на российских компьютерных платформах, в том числе и высокопроизводительных, вплоть до суперкомпьютерных систем, что и обеспечивает санкционно-устойчивый стек для решения нишевых задач в индустрии.

Внедрение — это только начало!

Процесс импортозамещения в структурах «на местах» достаточно сложен и длителен, причем как в лайтовой «лоскутной» форме, так и в полноформатном переходе на санкционно-устойчивый стек, обеспечивающий полный технологический суверенитет. Миграция с одних решений на другие в корпоративной среде — а тем более в КИИ! — требует сложной последовательности действий, в ходе которой нужно убедиться в совместимости компонент, выполнить их настройку и балансировку, обучить администраторов и инженеров обслуживанию новых решений, провести пен-тесты, реализовать портирование приложений и т. д. Процесс, как видно, технически сложный и трудоемкий, а потому длительный и довольно дорогой. Заметим, что это только часть затрат на стоимость владения!

Покупка и внедрение — важные, но всего лишь начальные элементы в жизненном цикле современных систем, которыми надо управлять на всем протяжении эксплуатации решения и даже после, например, при его утилизации и/или миграции с него на новое. Поступить по принципу «установил и забыл» не получится, системы надо обновлять, развивать, ребалансировать, администрировать и т. д. Ситуация с импортозамещением несет ряд дополнительных рисков — приложения и аппаратные компоненты в «технологически-суверенных» стеках по понятным причинам будут относительно новые, поэтому можно встретить проблемы с функциональностью, странности интерфейсов и прочие моменты, которые приведут к избыточным затратам времени и денег при выполнении повседневных технических действий. В ряде случаев потребуется консультационная и техподдержка от новых вендоров, не всегда обладающих для этого опытом и ресурсом.

Легко видеть, что вендор должен быть активно включен в пост-продажное сопровождение на разных этапах жизненного цикла продуктов. Разумеется, есть определенная специфика для программных и для аппаратных решений, но в любом случае вендоры должны активно участвовать в управлении жизненным циклом своих продуктов — как напрямую, так и через партнеров. Вендору нужно создавать службу техподдержки, налаживать систему обучения сотрудников (как на стороне клиентов, так и на стороне партнеров), регулярно выпускать «заплатки» и обновления, комплектовать склады запчастей (для аппаратного обеспечения), а также развивать продукты. Все это требует огромных денег!

Российские заказчики требуют расширения функциональности продуктов при снижении стоимости владения! Вендоры идут им навстречу. «Мы не остановимся на достигнутом и продолжим активно развивать свое ПО, чтобы оно всегда соответствовало ожиданиям клиентов и в чем-то даже их предвосхищало», — говорит Евгений Векшин, директор по продуктам ГК Astra Linux. Однако для развития продуктов и каналов нужны значительные ресурсы, прежде всего — деньги.

Изыскать ресурсы — сложная задача для вендоров, но она должна быть решена, иного пути нет. С одной стороны, вендоры будут испытывать давление со стороны заказчиков, среди которых много госструктур, обладающих административным ресурсом. С другой стороны, давление будет со стороны конкурентов, среди которых сегодня российские компании, но к ним снова могут присоединиться и глобальные, в случае если функциональность локальных решений окажется неудовлетворительной. В результате образуются классические «ножницы», в которых протекционизм государства уже помочь не может.

Вендорам нужен DX в широком смысле — широкое внедрение DevOps, оптимизация бизнес-процессов, пересмотр финансовых политик и т. д. Однако, DX необходим, но не достаточен — требуется региональная экспансия.

Пока сложно сказать, какая часть национальных ИТ попадет под импортозамещение в той или иной форме. Государство меняет требования законодательства, которое отражает соответствие текущего состояния ИТ-рынка требованиям экономики. Часть предприятий, которые по закону должны реализовывать импортозамещение в своих ИТ-системах, в силу разных причин не спешат выполнять нужные действия или ищут легальные способы не делать этого совсем. Есть и обратные примеры, когда компании, тесно взаимодействующие с госструктурами, КИИ и другими организациями, для которых законы требуют импортозамещения, по своей воле переходят на санкционно-устойчивые стеки для гарантированного обеспечения непрерывности бизнес-процессов. В результате экспертные оценки доли оборудования и софта в российском корпоративном сегменте, которые пойдут «под замену», находятся в пределах от 40% до 70%.

Экспансия — требование времени

Объем локального рынка продукции для импортозамещения в ИТ велик (см. врезку), но недостаточен в качестве «кормовой базы» большого количества компаний, которые бы могли создавать широкое видовое разнообразие продуктов и при этом быть коммерчески успешными. Технологическим компаниям для экономической эффективности в большинстве случаев нужно присутствие на крупных рынках. Должен сработать «эффект масштаба», чтобы вендоры смогли получить прибыли, достаточные для инвестиций в развитие: в дальнейшую разработку новой продукции и для поддержки имеющейся, в совершенствование канала и т. д.

Для российских ИТ-компаний это означает острую необходимость выхода за пределы национального рынка. Причем охват новых рынков нужен масштабный — необходимо сделать больше, чем выйти за пределы рынка РФ и проникнуть на рынки стран СНГ, которые, заметим, тоже некрупные. Это прекрасно понимают российские компании, наращивающие присутствие в ряде регионов мира: в Латинской Америке, Африке, регионе Персидского залива и т. д.

Согласно данным исследования Ассоциации «Руссофт», в прошлом году российские разработчики ПО рассматривали как наиболее привлекательные для расширения географии бизнеса рынки Ближнего зарубежья и Европы, а в 2022 году фокус внимания будет на Европе и Азии (причем как Южной, так и Восточной). При этом, как отмечено в исследовании, остается достаточно высокой притягательность рынков США и Канады. Планы экспансии есть, например, у упомянутого выше нишевого «Логоса». Продукт может претендовать на существенную долю мирового рынка CAE-систем, считает Екатерина Солнцева, директор по цифровизации «Росатома». Однако далеко не все российские вендоры имеют планы региональной экспансии.

Новых игроков региональные рынки в целом встречают положительно. «Сегодня мы видим высокий спрос на российские ИТ-продукты на Африканском континенте, — говорит Дмитрий Комиссаров, генеральный директор „МойОфис“. — Правительства африканских стран прикладывают большие усилия для интеграции современных технологий в систему государственного управления, проектируют и создают информационные системы на базе безопасных программных продуктов».

Появление новых агрессивных игроков, к тому же обладающих экспертизой на высоком техническом уровне, пойдет на пользу рынкам регионов. Однако агрессивность маркетинга в данном случае потребует — в очередной раз! — дополнительных затрат на локализацию продуктов, создание региональной техподдержки, организацию и развитие локального канала и партнерской сети, а также на прочие мероприятия по продвижению в регионе.

Заметим, что российские стартапы прекрасно понимают необходимость масштабирования, поэтому в большинстве случаев в бизнес-модель сразу закладывают выход на крупные рынки. Сказанное справедливо и для традиционных компаний, для которых тактически острота момента несколько сглажена за счет протекционизма от импортозамещения, но стратегически никуда не исчезнет. Или российские вендоры научатся быть эффективными на открытых рынках и останутся заперты в ограниченной рублевой зоне, где продвижение продукции будет зависеть не столько от качества, функциональности и других значимых параметров, сколько от внеэкономических методов со стороны государства. Последний вариант, разумеется, крайне нежелателен ни для рынка, ни для заказчиков, ни для самих вендоров.

Вместо заключения

Российские вендоры должны в сжатые сроки обновить свои экономические модели, чтобы они соответствовали ситуации, требующей экспансии. Также нужно привлечь финансирование (соответствующие задачи интересно решают разработчики ПО, как показывает собственное исследование «Руссофт»), выстроить маркетинг и начать движение в сторону глобализации. Конечно, задачи сложные и масштабные, их не решить за квартал, но движение в соответствующем направлении очень хочется увидеть уже в этом году.

Success stories про успешную миграцию на санкционно-устойчивые платформы, конечно, радуют, однако хочется также увидеть истории про успешную рыночную конкуренцию новых российских программ с глобальными, происходящую в разных регионах мира. Также желаемы истории про «цифровую трансформацию», ИТ-основой которой являются российские продукты на стеках, обладающих технологическим суверенитетом.

Источник: Александр Маляревский, внештатный обозреватель CRN/RE