4 апреля 2022 г.

Аналитики TrendForce изучили воздействие первого месяца российской военной спецоперации на мировой ИТ-рынок. Судя по всему, воздействие это существенным образом превосходит изначальные оценки вводивших экономические ограничения против РФ юрисдикций — и главным образом обусловливается нарушением цепочек и темпов поставок сырья, от которого напрямую зависят высокотехнологичные производства по всему миру.

Общая картина

Экономика эпохи глобализации характеризовалась чрезвычайным, невиданным в прежние времена уровнем взаимозависимости решительно всех отраслей и направлений. Выпускать (а затем быстро и чётко распределять по миру) огромные массы товаров было возможно лишь благодаря сочетанию прекрасно отлаженных систем производства и логистики, с одной стороны — с минимальными задержками на складах, с гарантированным подвозом необходимых деталей и компонентов к чётко назначенному времени, — и надёжных финансовых услуг с другой.

Уже ковидный кризис 2020-го наглядно продемонстрировал, насколько такая структура уязвима к малейшему нарушению ритма и объёмов как производства, так и потребления в мировом масштабе. Сохранять доступный уровень цен на широчайший спектр товаров, включая высокотехнологичные, удавалось лишь благодаря неукоснительному сокращению издержек на всех уровнях. После того же, как логистика засбоила сперва на региональном уровне в КНР, а затем и на глобальном, тончайшая настройка всей системы взаимозависимостей пошла вразнос.

Склады начали наполняться запасами на случай новых перебоев с поставками — значит, в себестоимость продукции на всех уровнях (от сырья через множество промежуточных предприятий до готового товара) стали закладываться соответствующие издержки. Из-за локдаунов перестали поступать материалы и компоненты от тех контрагентов, что держали за счёт высокого объёма отгрузок минимальные цены — значит, производители стали вынуждены искать дольше и платить больше. Упали объёмы трансграничной торговли — значит, контейнеровозы выходят из портов реже, каждый их рейс обходится дороже, и это также вносит вклад в себестоимость готовой продукции.

Плюс к тому, множество высокотехнологичных товаров собираются из сотен, если не тысяч, деталей и узлов. Не хватает одной-единственной мелочи — вот как было в начале 2021 г. с дешёвыми, изготовленными по устаревшим (40 нм и более) технологиям микропроцессорами для автомобилей, — и почти готовый продукт остаётся незавершённым: его невозможно продать, он занимает место на складе, сборочный конвейер останавливается и т. д. Производитель несёт растущие день ото дня убытки, а поделать ничего нельзя: во всём мире физически нет ресурсов для быстрого ввода в строй альтернативных производств тех же элементарных по современным меркам чипов.

Прежде подобные неприятности носили локальный характер. Многим игрокам российского ИТ-рынка наверняка памятен удар, нанесённый мировому сегменту жёстких дисков масштабным наводнением 2011 г. в Таиланде, где были сосредоточены ключевые предприятия по выпуску компонентов HDD. Негативный эффект от роста цен на накопители ощутил на себе весь мир, однако катастрофы не случилось — главным образом потому, что сработали финансовые инструменты сглаживания отрицательных последствий. Страховые компании произвели выплаты, банки открыли кредитные линии, дистрибьюторы поддержали канал — и уже через пару лет ситуация в целом нормализовалась. Заодно на фоне нехватки HDD множество заказчиков стали куда благосклоннее взирать на нарождавшийся в те годы сегмент SSD, что в целом пошло ИТ-рынку только на пользу.

Сегодняшний кризис глобальной экономики — не частный, а структурный: он сотрясает и прямо на наших глазах приводит в негодность всю прежнюю систему финансово-экономических взаимозависимостей. Проблема не в задержках с отгрузками неона высокой очистки с украинских предприятий, не в уходе России от расчётов долларами, не в отсутствии финансовых ресурсов на перестраховку непрерывно усиливающихся рисков, не в стремлении корпоративных заказчиков и частных потребителей по всему миру сэкономить, ограничивая и реструктурируя своё потребление, — а в том, что все эти факторы действуют сейчас одновременно, с многократным взаимным усилением.

Именно поэтому возврат к прежней, глобалистсткой, структуре мировой экономики по сути невозможен: не видно предпосылок к тому, как (и вдобавок неясно — какой ценой) возможно было бы отыграть все происходящие изменения назад.

Высокотехнологичная конкретика

Аналитики TrendForce констатируют: вооружённый конфликт в Европе уже успел привести к нарушению цепочек поставок и росту цен на сырьё, усилил инфляцию (скажем, по итогам марта в Германии она ожидается на уровне 7,6% в годовом выражении) и в целом замедлил мировую экономику. Дополнительно усиливает эффект недавняя очередная вспышка коронавируса в КНР, сопровождаемая масштабными локдаунами и приостановкой производств, включая высокотехнологичные, в соответствие с государственной политикой «нулевой толерантности» к высококонтагиозному заболеванию.

Сочетание и взаимное усиление этих факторов заставило экспертов пересмотреть свои прежние оценки по целому ряду сегментов глобального ИТ-рынка.

· Цены на ТВ-панели находятся на небывало низком уровне — на 30-40% ниже максимальных прошлогодних значений. Причина проста: при съёживающейся экономике в первую очередь страдают расходы — и частные, и корпоративные — на всевозможные излишества. Приобретение же нового ТВ, умного или нет, нельзя считать излишеством, только если он покупается взамен прежнего, единственного — да не просто вышедшего из строя, но не подлежащего ремонту. Выходит, чем дороже телевизор, тем сложнее сегодня его продать. Не прибавляет оптимизма производителям ТВ и резкий рост логистических расходов: если допандемический ценник на переправку морем одной условной 65-дюймовой панели в среднем по миру находился на уровне 9 долл. США, то в прошлом году он достигал и 50, и 100 долл., а каким окажется ближе к середине 2022-го, достоверно предсказать сейчас невозможно. Пока TrendForce оценивает мировой рынок ТВ-панелей по итогам текущего года в 217 млн единиц, на 2 млн меньше, чем предсказывалось ранее, — но всё же на 2,4% больше, чем было отгружено в 2021 г.

· Сегмент ЖК-мониторов по схожим причинам демонстрирует снижение относительно прошлогоднего уровня. Пандемия в целом если не побеждена, то взята под контроль; всё больше компаний настаивают на возвращении сотрудников с удалёнки в офисы. К тому же одним из основных драйверов прошлогоднего роста спроса на компьютерные мониторы была Европа — жителям которой теперь по понятным причинам не до замены какого-нибудь 27-дюймового 144-Гц дисплея на условный 32-дюймовый 200-Гц, да ещё и изогнутый. В итоге TrendForce скорректировала прогноз по мировому мониторному рынку с прежних 144 млн единиц до 142 млн, — это будет на 2,3% меньше, чем в 2021-м.

· Спрос на ноутбуки драматическим образом снижается: аналитики ожидают по итогам года сокращения объёма поставок с предсказывавшихся ранее 238 млн единиц сразу до 225 млн, — это выйдет на целых 8,5% меньше, чем было отгружено в прошлом году. Причин здесь сразу несколько: резкий спад интереса к хромбукам в постпандемических реалиях, приостановка экспорта ноутбуков в Россию (на которую в 2021 г. пришлось около 2% мировых отгрузок мобильных компьютеров), а также общий пересмотр планов ведущих ноутбучных брендов на текущий год в сторону сокращения.

Последний тезис нуждается в пояснении. По данным TrendForce, к концу марта все ноутбучные бренды в мире понизили внутренние прогнозы отгрузок своей продукции — в среднем на 10-15%. Связано это с ростом инфляционных ожиданий: хотя производственные мощности для изготовления намеченных прежде объёмов ноутбуков у контрактных производителей никуда не делись, цены на компьютерные компоненты неуклонно растут.

То есть заказанные ниже по цепочке поставок и поступающие на ODM-предприятия печатные платы, чипы, системы охлаждения и иные компоненты к тому моменту, когда дойдут до сборочного цеха, будут стоить ощутимо (на единицы процентов, по меньшей мере) дороже, чем предусматривал изначальный контракт. И поскольку крупные долгосрочные контракты чаще всего содержат пункты о пересмотре цены в случае значимого изменения себестоимости производства, заказчикам готовых ноутбуков — глобальным компьютерным брендам — приходится снижать объёмы партий, чтобы уложиться в отведённые для их оплаты суммы.

Словом, мир только начинает приспосабливаться к новым экономическим реалиям. В этом смысле российский ИТ-рынок находится с мировым, можно сказать, на одной волне. И хотя возврат к прежней глобализации уже практически невозможен, наверняка нынешние проблемы деловые круги РФ будут продуктивно решать совместно с зарубежными — поскольку и те, и другие равно заинтересованы в налаживании успешного взаимовыгодного сотрудничества.

Источник: Максим Белоус, IT Channel News