Рынок венчурных и посевных инвестиций в России быстро развивается. В обзоре «От ангелов до IPO»* была дана картина состояния этого рынка, какой она виделась в 2009 г. За прошедшие почти три года ситуация значительно изменилась, особенно в том, что касается посевного финансирования. В какие проекты бизнес-ангелы и инвесторы готовы вкладываться сегодня, чтобы заработать сторицей завтра? Насколько изменились их интересы?

Все больше фондов, все больше денег

Если три-четыре года назад посевных денег в стартапы практически никто, за исключением считанного числа пионеров бизнес-ангельского движения, не вкладывал, то сейчас в проекты на начальной стадии инвестируют не только уже довольно многочисленные бизнес-ангелы, но и многие инвестфонды, целый ряд государственных институтов развития и крупных частных инвесторов.

По мнению некоторых экспертов, жаждущих вложить деньги уже на самых ранних стадиях проектов, сейчас даже слишком много.

Заметно вырос интерес к российским стартапам и со стороны западных венчурных фондов, многие из них вышли на наш рынок, инвестируя, как правило, в партнерстве с дружественными российскими фондами. Правда, в устойчивый инвестиционный поток этот интерес пока не перерос.

Если раньше размер инвестиций даже на стадии реализации проекта редко дотягивал до 1 млн. долл., то сейчас несложно найти инвесторов, которые готовы вкладывать от 50 до 350 тыс. долл. еще на посевной стадии, отмечают в компании «Яндекс».

Вот несколько свежих при­меров.

Венчурный фонд Frontier Ventures (создан в 2011 г.) сооб­щил о намерении вложить 50 млн. долл. в российский рынок интернет-услуг. «На основе нашего анализа изменений поведения потребителей в Интернете мы считаем, что у России большой потенциал роста. Впереди нас ждут, как минимум, 10–15 лет быстрого роста рынка», — заявил Дмитрий Алимов, основатель и управляющий партнер фонда**.

В конце 2011 г. Павел Дуров, основатель «ВКонтакте», и Юрий Мильнер, создатель инвестици­онной группы DST, много инвестирующей в Интернет, запустили проект Start Fellows для поддержки начинающих интернет-предпринимателей — они предоставляют гранты по 25 тыс. долл. для развития проекта, ничего не требуя взамен**.

Фонд посевного финансирования Microsoft (создан в конце 2010 г.) предоставляет гранты российским стартапам в области ПО и интернет-услуг. Примерно за год работы поддержку фонда на общую сумму более 600 тыс. долл. уже получили 10 российских стартапов (каждый в размере от 30 до 100 тыс. долл.). Фонд сотрудничает с другими организациями, финансирующими компании ранних стадий.

Фонд Almaz Capital Partners, ранее инвестировавший в основном на более поздних этапах, по словам Александра Галиц­кого, управляющего партнера, «наконец-то вывел формулу» для работы на посевной стадии и вскоре намерен ее опробовать: «Мы планируем разместить порядка 5 млн. долл. в 25–30 компаний, но совместно с фондами посевной стадии или акселераторами».

В конце марта стало извест­но о создании синдиката (в него вошли 10 известных российских инвесторов, приглашаются и дру­гие) для совместных инвестиций — от 100 тыс. до 1 млн. долл. — в интернет-проекты на посевной и послепосевной стадиях.

Раскручивается инвестиционный маховик Российской венчурной компании (РВК). Действующий в ее рамках Фонд посевных инвестиций (ФПИ, запущен в ноябре 2009 г.) одобрил уже более 40 проектов. ФПИ взаимодействует с большим числом венчурных партнеров, помогающих авторам инновационных проек­тов «упаковать» проект и найти, если это необходимо, частного соинвестора. Заявки рассматрива­ются довольно оперативно: срок принятия решения (одобрить, отказать, направить на тщательную проверку) не более 30 рабочих дней.

Сейчас ФПИ вводит систему дифференцированного рассмотрения проектов (ранее действовали единый порядок и единый верхний порог инвестиций — 25 млн. руб.): теперь проекты разных стадий готовности имеют разные наборы документов, претендуют на различные суммы и соответственно будут рассматриваться с разной скоростью. Как считают в РВК, это позволит более тесно сотрудничать с ее венчурными партнерами, прежде всего с бизнес-акселераторами, которые работают с проектами, начиная с самых ранних этапов и поднимая их на более высокие стадии реализации.

И не только в Москве. Например, Евгений Шароварин, партнер екатеринбургского фонда Red­Button Capital, знает на Урале еще пять фондов разных стадий, которые занимаются инвестициями в ИТ. Сам он в качестве бизнес-ангела инвестировал в пять проектов, правда, находящихся вне области интересов этого фонда.

Игорь Агамирзян, генеральный директор и председатель правления РВК, обращает внимание*** на три, по его мнению, самых важных события последних лет на российском венчурном рынке:

  • завершение более чем двухлетнего законотворческого процесса по созданию новых, более удобных и приближенных к мировой практике, организационно-правовых форм для стартапов («хозяйственное партнерство») и венчурных фондов («инвестиционное товарищество»);
  • успешные IPO компаний ­Mail.ru Group (в конце 2010 г.) и «Яндекс» (весной 2011 г.), которые показали, что российские технологические бизнесы весьма привлекательны для глобальных инвесторов;
  • старт в 2011 г. масштабной программы грантового софинансирования фонда «Сколково».

«Наиболее значимые изменения связаны с появлением фондов посевного финансирования и акселераторов различного типа. На рынке денег много, но капитала все еще мало. Недостаточно и профессиональных управленцев фондов. Но можно сказать, что венчурная индустрия сформировалась», — суммирует произошедшие изменения Aлександр Галицкий.

В помощь стартапам: не только деньги

Именно в последние 3–4 года в России появились, причем в немалом количестве, и другие необходимые компоненты инфраструктуры инновационного бизнеса — работающие по разным моделям инкубаторы и акселераторы, в том числе с участием международных компаний, а также различные движения и площадки, которые всячески поддерживают начинающих уча­стников ИТ-рынка, обеспечивая обучение, взаимное общение, консультирование и т. д.

Среди них, например, бизнес-инкубатор InCube в рамках Ака­демии народного хозяйства при Правительстве РФ (организован в 2010 г.); GreenfieldProject — «площадка для высокотехнологичных стартап-проектов, общения потенциальных предпринимателей и людей, которым интересно работать в стартап-проектах»; «Главстарт» (называет себя «фабрикой стартапов») — готов инвестировать от 20 тыс. до 100 тыс. долл. за 10% проек­та и периодически проводит в Москве, Санкт-Петербурге и Новосибирске двухдневные мероприятия Startup Weekend для претендентов на инвестиции; социальная сеть startuppoint.ru, в которой инвесторы могут напрямую общаться со стартапами, смотреть их профили, подсказывать пути развития бизнеса и пр., а стартапы, в свою очередь, получать информацию о возможных партнерах и в которой, по словам генерального директора компании Startup Point Виталия Акимова**, уже зарегистриро­вались 350 инвесторов, а также 3,6 тыс. проектов; акселератор TexDrive (входит в международную сеть акселераторов TechStars Network) в рамках 12-недельной программы акселерации готов предоставить стартапам 25 тыс. долл. «на жизнь и самое необходимое» (за 10% компании), а в особо удачных случаях (и за дополнительную долю в компании) — более 1 млн. долл. от своих партнеров по TechStars Network; екатеринбургский «фонд-ускоритель» RedButton Capital предлагает стартапам не только деньги (семь проектов уже одобрено), но и экспертизу и «свой труд», проводит мероприятия обучающего характера, например Start­upPizza, приглашает на Урал интересных для рынка людей.

Отдельно стоит отметить Центр новых технологий и технологического предпринимательства Digital October (действует с начала 2011 г.), созданный российской группой RU-COM, венчурным фондом Bright Capital и компанией «Телемаркер».

Правда, пока о реальных достижениях подавляющего большинства инкубаторов и акселераторов говорить рано, так как эти структуры еще слишком молоды и только начали работать.

Вообще, тема «стартапов» и собственного инновационного бизнеса стала чрезвычайно популярной и продолжает набирать обороты. Чуть ли не каждую неделю проходит по несколько мероприятий, в названиях которых есть слова «стартап» или «инновации».

Промежуточные итоги

Первый и очевидный результат быстрого развития рынка посевных и венчурных инвестиций — резкий рост количества проек­тов, поступающих на рассмотрение к инвесторам. И это необходимая предпосылка для рождения инновационных «звезд». По данным американской бизнес-ангельской сети Alliance of Angels, из 10 проектов, обратившихся за бизнес-ангельским ­финансированием, получает его только один, а из 10 проектов, профинансированных бизнес-ангелами, только один впоследствии может рассчитывать на венчурные инвестиции.

«По-моему, объем сделок сильно не вырос, потому что все находятся в начальной стадии, — они отбирают, скажем, пять проектов из 500 и что-то дела­ют. Думаю, что тех, кого видно, кто как-то пиарится, стало больше раза в два, может быть, даже в три. Но о появлении на рынке большого количества денег и финансировании, скажем, многих сотен проектов речи пока нет. Стартапов, которым дали деньги различные посевные структуры, пока три-четыре сотни; каждая из более или менее приличных таких структур профинансировала от силы 10–20 проектов, не больше», — утверждает ­Андрей Головин, управляющий партнер группы компаний Golovin and Partners.

«За последние три года существенно увеличилось число активных инкубаторов/акселераторов, а также „ангелов“, готовых финансировать и помогать/продвигать проекты на очень ранних этапах. В смысле объемов это все еще не очень большие, замет­ные деньги (по крайней мере, по сравнению с фондами прямых инвестиций), но по мере развития этого рынка (особенно — историй успеха проектов) объемы средств будут только увеличиваться — если не произойдет чего-то фатального», — считает Виталий Белик, директор «С-Групп Капитал Менеджмент».

Как говорится, денег много не бывает. Тем не менее основные препятствия для развития венчурного рынка сейчас в другом, полагает большинство экспертов.

«Нехватка профессиональных менеджеров и слабое развитие инфраструктуры поддержки начинающих предпринимателей» — так были сформулированы главные проблемы на III ежегодном конгрессе Национальной ассоциации бизнес-ангелов (НАБА), состоявшемся в апреле 2011 г. В нем приняли участие около 300 человек, представляющих более 20 российских регионов.

«Основной проблемой является недостаток квалифицированных человеческих ресурсов. Это касается как фондов, так и стартапов, организаторов венчурных и ИТ-мероприятий, журналистов, пишущих об инновациях. России предстоит пройти путь развития экосистемы инноваци­онного предпринимательства, которая существует в США более полувека. Мы пока все еще в начале пути», — считает Павел Никонов, инвестиционный аналитик фонда Bright Capital.

«Многие, кто смотрел на Интернет как на сферу инвестиций 3–4 года назад, теперь лучше разбираются в ключевых бизнес-моделях, стали более разборчивы и требовательны к проектам. В то же время успешные IPO западных и российских компаний спровоцировали еще большую волну новичков, желающих вложить деньги в Интернет, и я, к сожалению, знаю много случаев, когда „неопытный“ инвестор разочаровывался», — говорит Максим Медведев, управляющий партнер фонда AddVenture.

К сожалению, качество проектов пока существенно не улучшилось, несмотря на шум вокруг инноваций и стартапов, считают эксперты. С одной стороны, появилось больше опытных команд, которым уже знакомы многие понятия, связанные с привлечением инвестиций и развитием проекта, с другой, этот шум привлекает и много энтузиастов с недостаточно зрелыми заготовками.

«Число фондов растет быстрее, чем число качественных проектов», — сетуют в компании «Яндекс».

«Качество проектов улучшилось лишь за счет количест­ва, — считает Аркадий Морейнис, генеральный директор компании „Главстарт“. — Если раньше, чтобы проинвестировать один проект, приходилось отсмотреть 500 заявок, которые приходили в течение нескольких месяцев, то теперь за неделю можно собрать несколько тысяч заявок, и среди них вероятность найти что-то или кого-то стоящего, конечно, гораздо выше».

Выбор первых шести проек­тов, получивших деньги от Start Fellows, удивил многих: в этот список попали, в частности, социальный будильник, агрегатор сливов и скандалов Twitter, ­рисунки на песке, и никаких «серьезных» проектов, скажем, по электронной коммерции. ­«Получили больше 2 тыс. писем, но 90% — мусор, естественно. А когда у хотя бы отчасти интересных проектов запрашиваешь дополнительную информацию, выясняется, что у них куча денег», — пояснил пресс-секретарь «ВКонтакте» Владислав Цыплухин**.

Хороших проектов мало, и порой инвесторы за них борются. По крайней мере один прецедент прямой конкуренции (между уральским и московским фондами. — А. П.) наблюдал Евгений Шароварин. Но так как все предприниматели и фонды разные, то подбираются комплементарные пары, считает он.

Куда готовы вкладываться инвесторы?

В России львиная доля всех венчурных денег идет именно в сферу ИТ. По нескольким причинам: начальные инвестиции в ИТ-проекты, как правило, невелики; такие проекты могут дать быструю и порой феноменальную отдачу; наконец, поток заявок здесь гораздо больше, чем в других отраслях.

Разумеется, у каждого инвестора есть своя стратегия и свои приоритеты, каждый по-своему структурирует сферу своих интересов. Тем не менее главные направления инвестиций очевидны — электронная коммерция, Интернет, мобильные приложения, причем во многих проектах эти направления сочетаются.

«Мы специализируемся в основном на Интернете, e-commеrce, мобильных решениях. Сейчас основной фокус на мобильный ретейл, на приложения, кото­рые одновременно реализованы и в Интернете, и на базе мобильной связи», — говорит, например, Андрей Головин.

«Мы ориентированы на софтверные компании, стремящиеся на глобальный рынок, и на компании, реализующие потребительские сервисы в растущем российском Интернете. Предпо­читаем такие, которые построены на базе защищенных технологических ноу-хау», — формулирует предпочтения своего фонда Александр Галицкий.

«В настоящее время прежде всего активно рассматриваются т. н. интернет-проекты (со­циальные сети, сервисы, В2В/В2С-коммерция и контент и т. п.), ПО (корпоративное и пользовательское), сервисы (в том числе SaaS и „облака“). В основном предпочтение отдается более поздним этапам развития — т. н. post-revenue, однако в не­которых областях рассматриваются и более ранние этапы, что вызвано в основном ситуацией на рынке (высокие ожидания/оценки существующих игроков, слабое развитие или ­вообще отсутствие целых сег­мен­тов и т. п.)», — считает ­Виталий Белик.

Остановимся на этих направлениях подробнее.

Электронная коммерция. Чрезвычайно широкое и перспективное направление в силу масштабов страны, высокого платежеспособного спроса и незначительного присутствия зарубежных лидеров электронной коммерции. Для большинства из них Россия остается неосвоенным рынком, более того, в ближайшие годы они и не собираются работать здесь напрямую. Все это благоприятствует появлению успешных локаль­ных проектов.

«Наиболее заметен интерес к потребительским проектам B2C или B2B2C. Интереса к B2B-проектам меньше, но он есть, и с развитием облачных технологий растет как спрос, так и предложение. При этом у десктопных проектов шансов получить деньги почти нет — только у облачных/мобильных», — считает Игорь Боро­виков, председатель совета ­директоров группы компаний Softline.

По мнению экспертов, в нашей стране еще осталось нема­ло привлекательных «недооб­служенных» ниш. Например, в ближайшие несколько лет появятся большие локальные иг­роки в таких сегментах, как мебель, хозтовары и товары «сделай сам», косметика, и некоторых других, полагает Павел ­Никонов. «Эти сегменты характеризуются огромными объемами офлайновых рынков и определенным количеством онлайн-магазинов. Суммарно последние уже отличаются существенным быстрорастущим оборотом (что говорит об уровне развитости этих рынков), однако никто из них пока не имеет большой доли рынка и потребительской лояльности. Также мало магазинов с высоким уровнем сервиса. В некоторых нишах уже наметились потенциальные лидеры, но место пока есть и для других игроков», — говорит он.

Интернет. Напомним, что в 2011 г. Россия обогнала Германию по числу пользователей Интернета и теперь занимает первое место в Европе по этому показателю.

Например, компания «Яндекс», как инвестор, специализируется именно на новых технологиях, приложениях и сервисах в Интернете, причем «это может быть что угодно», сооб­щает ее пресс-служба, — новые модели бизнеса, интерфейсные решения, мультимедийные технологии (распознавание лиц, штрихкодов, анализ и синтез речи и пр.), геолокация (определение местоположения пользователя), анализ и структурирование персонального и общего информационного потока или ­обработка и представление данных. При этом «Яндекс» инвестирует в стартапы вне зависимости от стадии развития — от идеи до работающих на рын­ке компаний. В рамках программы инвестиций для стартапов «Яндекс.Фабрика» проекты посевной и ранней стадий могут получить до нескольких сотен тысяч долларов на срок до года.

Мобильные приложения. Рынок мобильных приложений развивается очень быстро: увеличивается их количество, становятся более зрелыми платформы (Android, iOs, Windows Phone), растет объем в денежном выражении. Важнейшим стимулом стало широкое распространение смартфонов.

«Три-четыре года назад мы рассматривали мобильные приложения лишь как имиджевые, пионерские решения, за которыми, как правило, не следовал устойчивый бизнес, — вспоминает Андрей Головин. — А сейчас есть развитая инфраструктура мобильного доступа, системы мобильных платежей, дивайсы у людей поменялись. Поэтому многие такие рынки сформировались, и там есть нормальный масштабный бизнес».

Эксперты называют и ряд ­более узких направлений: облачные технологии и продукты; проекты, ориентированные на эмо­циональное взаимодействие людей и не сводящиеся к простому обмену текстовым или графическим контентом; проекты, связанные с Microsoft Kinect и другими схожими про­дуктами, т. е. программы и программно-аппаратные комплексы для общения человека с машиной на естественном языке и с помощью жестов. Но, разумеется, поле для инноваций и бизнеса ими не ограничивается.

Очень многие российские ­интернет-проекты по сути повторяют успешные зарубеж­ные образцы, некоторые гово­рят ­даже про засилье клонов. Основные преимущества кло­нирования — проверенная бизнес-модель, относительно понятная стратегия и возможность продать клон оригиналу. Далеко не всегда такие «копии» ­приживаются, но некоторые ­становятся лидерами местного рынка. Среди самых известных примеров — «ВКонтакте», «Одноклассники», «Дарберри» (клон Groupon для России), впоследствии купленный американским оригиналом.

«На самом деле множество одинаковых клонов раскрученных зарубежных проектов создается в небольшом количестве областей — в первую очередь это B2C и электронная коммерция, — отмечает Игорь Боровиков. — При этом имеется множество ниш, в которых существуют успешные западные ­проекты, но нет наших анало­гов. Во многом так происходит из-за того, что предприниматели не стремятся решить проблемы близкой им области, развивая венчурное инвестирование как самостоятельный бизнес, а больше нацелены на создание эффективного стартапа — побыстрее да понадежнее и желательно сразу с шансом продать глобальному конкуренту».

ИТ-отрасль очень динамична. На смену одним увлечениям и модам быстро приходят другие. Меняются и инвестиционные предпочтения инвесторов.

«В большей степени это ­зависит от трендов, которые, в свою очередь, связаны с тем, что происходит на Западе, — многие инвесторы просто смотрят на новые популярные за­падные стартапы, которые уже доказа­ли жизнеспособность, и вкладываются в наши аналоги. Например, недавно все вкладывались в сервисы, завязанные на геолокации. А сейчас на Западе очень популярны стартапы из области медицины, поэтому и российские инвесторы начина­ют внимательнее присматриваться к подобным проектам», — ­говорит Аркадий Морейнис.

Потеряли былую популярность медиапроекты и в целом проекты с монетизацией через стороннюю рекламу, а также ­тема скидок, отмечает Игорь ­Боровиков.

«Естественно, тренды поме­нялись. Три-четыре года назад в России широкое распространение получили социальные сети, MMO-игры (массовые многопользовательские онлайн-игры), CRM-системы. Потом были бумы социальных игр, купонов, онлайн-путешествий», — напоминает Павел Никонов.

Не только технология

Инвесторы всех стадий смотрят не только (а иногда и не столько) на собственно идею или проект.

«Бизнес-ангелы и инвесторы начальных стадий сейчас вкладывают деньги в основном в ко­манды. Найти хорошую команду — главная задача, так как известно, что „лучше плохая идея с хорошей командой, чем хорошая идея в руках у плохой команды“», — утверждает Аркадий Морейнис.

Если раньше и была возможность «впарить» инвестору замечательную идею с якобы просчитанной моделью, то сейчас смотрят прежде всего на тех, кто будет заниматься реализацией, подчеркивает он. Стартапы — это бизнес, развивающийся в условиях полной неопределенности, нужно быть готовым к тому, что в любой момент ситуация может поменяться, и ко­манда должна уметь подстраиваться под новые условия.

Инвесторы охотнее вкладываются в проверенные модели (клоны, copycats), отдают предпочтение тем проектам, где уже есть какой-то задел (продукт, база, пресейлы и т. д.), отмечает Максим Медведев.

Обычно выдвигается и немало других пожеланий/требований (естественно, у разных инвесторов и на разных стадиях проекта они различны): чтобы проект был ориентирован на рынок объемом не менее Х млрд. долл.; чтобы имел потенциал продаж на мировых рынках; чтобы имелась конкретная и достоверная политика получения дохода; чтобы в конкретные, обычно ­довольно сжатые, сроки проект мог пройти определенные стадии развития и т. д.

Уверенность в завтрашнем дне

В ближайшие годы российский венчурный рынок будет быстро развиваться. В частности, планы государственных институтов развития — РВК, «Роснано», фонда «Сколково» — на 2012 г. предусматривают увеличение объемов венчурного и грантового финансирования и развитие их отраслевых фондов. Важно отметить, что сегодня венчурный рынок гораздо меньше зависит от государственных институтов, чем это было пару лет назад, и движется в сторону самостоятельного развития. В том числе благодаря приходу на этот рынок управляющих компаний крупнейших российских бизнес-групп и ведущих бизнесменов.

По мнению Игоря Агамирзяна****, для России будет вполне достаточно, если в ближайшие 5–7 лет будут созданы и начнут активно работать несколько десятков венчурных фондов, способных вместе инвестировать в стартапы по 2–4 млрд. долл. в год, а также появится несколько десятков тысяч бизнес-ангелов. Предполагается, что часть новых венчурных фондов будет создана в рамках частно-государственного партнерства.

Потенциал бизнес-ангельско­го движения в России велик. По ряду оценок, исходя из числа долларовых миллионеров в России (например, в 2007 г. их официально насчитывалось около 88 тыс.), число потенциальных бизнес-ангелов составляет 10 тыс.

«По нашим оценкам, к 2015 г. в России будет пример­но 10–15 тыс. бизнес-ангелов, а объемы их инвестиций составят около 500 млн. долл. в год», — заявил президент НАБА Константин Фокин по итогам III конгресса этой организации.

* https://www.novostiitkanala.ru/numbers/spec-numbers/detail.php?ID=34798.

** Данные из открытых источников.

*** http://www.rusventure.ru/ru/press-service/massmedia/detail.php?ID=9097.  

**** http://www.rusventure.ru/ru/press-service/massmedia/detail.php?ID=8048.