На пути к цивилизованности? Взгляд с IT-Форума’2006

Понятие цивилизованности весьма расплывчато и всегда относительно, потому нуждается в уточнении, в указании «точки отсчета» — в каком понимании и какая цивилизация имеется в виду.

Говоря о цивилизованном рынке, обычно подразумевают некую совокупность условий и правил ведения бизнеса, бизнес-практик, а также то, что участники рынка этим правилам в целом следуют.

Некоторые правила достаточно очевидны: например, равенство участников рынка перед законом и презумпция законопослушности, отсутствие на рынке (в существенных объемах) контрафактной, фальсифицированной и контрабандной продукции, безопасность ведения бизнеса (в частности, защищенность от рейдерских атак), честная конкуренция, договороспособность и др. Одним из признаков цивилизованности рынка считается также отсутствие коррупции. Хотя коррупция — это один из тех «вечных» пороков, который, подобно самой древней на Земле профессии, не могут изжить до сих пор. В явном или неявном виде коррупция существует во всех странах, даже самых «цивилизованных». Вопрос в ее масштабах. Судя по данным сопоставительных исследований, проводимых рядом авторитетных международных организаций, Россия относится к числу лидирующих по масштабам коррупции стран, соседствуя с беднейшими государствами Африки.

В отечественной деловой прессе призывы к цивилизованному ведению бизнеса звучат нередко. Не исключено (хотя достоверно подтвердить мы не можем), что на ИТ-рынке эта тема затрагивается чаще, чем на многих других отраслевых рынках, по очевидной, на наш взгляд, причине: ИТ-рынок — это сфера обращения высоких технологий, сфера деятельности людей с высоким образовательным и интеллектуальным уровнем.

Какие мы?

Итак, можно ли считать российский ИТ-рынок цивилизованным? Участники дискуссии на IT-Форуме’2006 — а это были руководители ряда ведущих компаний, люди, хорошо известные на нашем рынке, — не смогли прийти к единому мнению на этот счет. Возможно, и потому, что по-разному трактовали понятие цивилизованности, соотносили его с разными точками отсчета.

Первая точка зрения — ИТ-рынок не цивилизованный.

«Я считаю, что наш рынок совершенно нецивилизованный, — утверждает Феликс Гликман, президент и генеральный директор компании TopS BI. — Страна нецивилизованная, а почему мы должны быть более цивилизованными, чем страна? Не вижу оснований. Высокие технологии сами по себе — еще не гарантия цивилизованности».

Константин Шляхов, генеральный менеджер по дистрибуции компании «Марвел», согласен с ним, но считает, что по мере развития страны ситуация постепенно меняется: «Если бы этот вопрос был задан лет десять назад, то мы бы ответили: «У нас не принято стрелять» — и этим бы очень гордились. К счастью, время не стоит на месте, и сейчас этого критерия уже недостаточно».

«О какой цивилизованности можно говорить, если мы являемся вторичным рынком на этом большом рынке, который называется государство. Если государство, приходя к тебе в лице ФНС и других чиновников, изначально подразумевает, что ты вор, и если даже ты доказываешь, что это не так, то они уходят с сожалением — мол, отскочил, — обижаются и потом опять приходят. Это разве цивилизованность? — возмущается Василий Васин, президент холдинга R-Style. — А методы, которыми мы боремся между собой в тендерах? Нет, это не цивилизованность».

ИТ-рынок, как и другие отраслевые рынки, напомнил Виталий Фридлянд, глава представительства компании Fujitsu Siemens Computers в России и СНГ, находится «в фарватере течения», которое определяется внешними силами — окружающей бизнес-средой, страной пребывания, текущей экономической ситуацией. «Мы — часть этой страны, какая страна — такой и рынок», — подчеркнул он.

Но возможен и другой взгляд: степень цивилизованности оценивается лишь по критериям, принятым в данной стране, в данном бизнес-сообществе, по сути, безотносительно к внешней среде.

«В нашем понимании, — сказал Глеб Мишин, глава представительства компании Acer в России и СНГ, — цивилизованность бизнеса — это свод неких правил, общепринятых бизнес-практик. У нас свой набор бизнес-правил, кто их должен устанавливать, кроме нас? Мы встречаемся, договариваемся и следуем этим договоренностям. Поэтому мы цивилизованные».

Однако возникает естественный вопрос: как соотносятся эти наши представления о цивилизованности с теми, которые приняты в мире? Является ли наш рынок цивилизованным, скажем, с точки зрения Европейского сообщества или США? Скорее всего, нет.

«Для нас как вендоров важно, чтобы набор российских бизнес-правил в целом соответствовал набору бизнес-правил, который применяется в остальном мире. Я бы хотел, чтобы наша цивилизованность была больше похожа на европейскую — нам было бы проще», — к этим словам Мишина, наверное, присоединился бы любой зарубежный вендор.

Пока же ситуация в России во многом другая. Это не трагедия, мы живем и до поры до времени можем жить и так — у них (на Западе) своя «цивилизация», у нас — своя, «суверенная». Но вот проблема — вступление в ВТО, которое состоится, скорее всего, уже в этом году. Нам придется интегрироваться в это мировое сообщество и взаимодействовать с другими странами по тем правилам, которые приняты в ВТО и которым наши представления о цивилизованности рынка и наш свод бизнес-практик, скажем мягко, не вполне соответствуют. России придется подстраиваться под остальной мир, и процесс этот будет не быстрым*.

Прозвучала в ходе дискуссии и еще одна, более оптимистическая точка зрения: ИТ-рынок гораздо цивилизованнее, чем другие отраслевые рынки и страна в целом. Ее сторонники выдвигают два основных аргумента: первый — договороспособность ведущих игроков, второй — сложившиеся на нашем рынке человеческие отношения, когда конкуренты в бизнесе являются одновременно друзьями по жизни, многие дружат семьями, а «отношение к работникам самое нежное у нас, в сфере ИТ» (Олег Гизатуллин, первый вице-президент, председатель совета директоров компании «Открытые технологии»).

«Наш рынок гораздо более цивилизован, чем страна, и сегодня у нас не только не стреляют, но и договариваются и стараются делать то, что позволяет рынок развивать», — считает Георгий Генс, президент холдинга ЛАНИТ. Действительно, в последние годы ведущие компании в рамках ассоциации АПКИТ активно лоббируют интересы ИТ-отрасли, оказывая заметное влияние на формирование законодательства и государственной политики в сфере ИТ. Недавно дистрибьюторы объединили усилия, чтобы добиться устранения известных проблем, связанных с изменениями на таможне. По мнению Генса, эти и другие подобные шаги, предпринимаемые крупными ИТ-компаниями и АПКИТ, приближают рынок к цивилизованности, а ИТ-сообщество в России активнее, чем во многих других странах, содействует развитию рынка.

Олег Гизатуллин также считает отечественный ИТ-рынок цивилизованным, потому что ИТ-бизнес не нарушает законов, которые существуют в нашем обществе, и ИТ-компании действуют всегда цивилизованно, несмотря на негативное отношение государства к бизнесу. «Из всех секторов экономики, где мне приходилось работать, это действительно самый цивилизованный, самый интеллигентный, — уверяет он. — Сейчас замечательная эпоха, мы еще будем вспоминать об этом времени как о самом светлом лет через 15—20, когда наши дети будут биться на рынке».

По первому обсуждавшемуся вопросу — о цивилизованности нашего ИТ-рынка — согласие так и не было достигнуто. Николай Федулов, издатель группы ИТ Издательского дома «СК Пресс», который вел эту дискуссию, сформулировал ее итог следующим образом: «У меня двоякое впечатление от выступлений коллег: с одной стороны, страна у нас ужасно нецивилизованная и будет таковой еще долго — коррупция, наследие прошлого и т. д. А с другой — вот у нас на рынке у всех хорошие отношения, и мы цивилизованные».

О цивилизующей роли вендоров

Вот по этому вопросу мнение оказалось почти единодушным.

Отечественный ИТ-рынок заполнен преимущественно импортной продукцией (прежде всего это относится к аппаратным средствам), в основном из стран, которые принято относить к цивилизованным. Ведущие зарубежные вендоры — это в первую очередь носители передовых технологий.

«Очевидно, что без мировых вендоров не было бы российского ИТ-рынка: продавать было бы нечего», — отметил Сергей Тарасов, генеральный менеджер представительства компании Dell в России. Хотя ради справедливости все-таки стоит напомнить: в СССР свои компьютеры были, и они неплохо считали на земле, над землей и под водой. Вот только с их массовым производством и применением не очень получалось.

Вторая важная функция вендоров — служить одним из каналов передачи бизнес-опыта. Исторически сложилось так, что новая Россия оказалась страной без бизнес-культуры, без бизнес-образования. И сегодня подавляющее большинство руководителей наших ИТ-компаний — это в прошлом инженеры или научные работники с предпринимательской жилкой. На Западе бизнес-опыт копился и подвергался теоретическому осмыслению десятилетиями. Для нашего рынка этот опыт бывает и полезен, и бесполезен, потому что он далеко не всегда учитывает особенности России как одного из крупнейших развивающихся рынков.

В общем, можно ожидать, что представители крупных вендоров в России — это в какой-то степени и носители «более развитой цивилизации», призванные помочь нашему рынку стать цивилизованнее.

Насколько успешно зарубежные вендоры справляются с этим? Николай Федулов сформулировал вопрос более полемично, упомянув об их «особой, миссионерской, роли», что сразу же вызвало резкую реакцию ряда вендоров.

«То, что вендор должен нести какие-то миссионерские функции, приобщая «туземцев» к цивилизации, — чушь собачья. Мы такие же участники рынка, как и все, мы просто выполняем определенные функции», — утверждает Виталий Фридлянд. Вендор — лишь один из элементов в цепочке поставки продуктов или услуг, и в эту цепочку он может привнести только те правила и процедуры, которые «спускает» штаб-квартира. Причем, ссылаясь на свой 16-летний вендорский опыт, он считает западные общекорпоративные правила «достаточно иллюзорными», поскольку все равно происходит их адаптация к нуждам конкретного времени и места, хотя бы в силу национальной ментальности. Положительный вклад крупных зарубежных вендоров, по его мнению, в том, что они привносят отдельные обязательные элементы ведения бизнеса — системы отчетности, CRM и др., которые затем во многом копируются в российских компаниях.

«Конечно же, никакой миссионерской деятельности мы не ведем. Тем более бесплатной — все за деньги, все предельно цинично. И если мы можем диктовать какие-то правила, выгодные нам, мы диктуем», — откровенно признает Глеб Мишин.

Действительно, многие участники рынка не понаслышке знают: представители уважаемых компаний-вендоров далеко не всегда работают так корректно, как следовало бы с учетом их цивилизованности и как хотелось бы партнерам.

«Иногда, когда договариваешься с вендорами о плане на будущий год, они теряют свой приятный цивилизованный облик и становятся просто вендорами, — иронизирует Василий Васин. — Если этот этап удается пройти достаточно быстро, то потом опять все хорошо».

Свой взгляд

Сергей Тарасов, генеральный менеджер представительства компании Dell в России: «Когда едешь по Рублевке и какие-то машины в нарушение правил тебя обгоняют, имея почему-то больше прав, это не цивилизованность, это пережитки прошлого. У входа в пансионат («Поляны», где проходил IT-Форум’2006. — Ред.) люди останавливаются перед, казалось бы, современной автоматизированной дверью и ждут, пока она откроется. Но она не открывается, и они дергают за ручку соседней, обычной двери. Это не цивилизованность. К сожалению, во многих наших организациях то же самое: компьютеры и прочие ИТ есть, но толку от них нет — приходится все равно дергать за ручку. Так и наш компьютерный рынок — его можно назвать цивилизованным примерно с такой же погрешностью, как вход в этот пансионат».

По мнению Константина Шляхова, любая крупная международная компания имеет больше опыта, ресурсов и квалификации, чем средняя российская, и люди, представляющие ее в России, могут всем этим пользоваться, могут способствовать передаче ее опыта, а могут и препятствовать. «Как человек, побывавший с обеих сторон баррикады, я считаю: здесь нет носителей западных идеалов цивилизованности. А вот некоторые вендоры не столько миссионеры, сколько «ставят партнеров в миссионерскую позицию». Главное — не какая компания, а какие люди ее представляют. Все определяют те, кто работает в компании, будь то международная, будь то российская», — говорит он.

Соведущая дискуссии, главный редактор CRN/RE Элина Золотова, отметила, что, к сожалению, те вендоры, к которым у участников рынка накопилось больше всего претензий, не приняли участия в IT-Форуме, так что выслушивать все это пришлось другим.

Путь и далек, и долог...

На наш взгляд, многие объективные факты свидетельствуют: ИТ-рынок все же движется в сторону цивилизованности, хотя и не столь быстро, как хотелось бы. Однако не все участники дискуссии встали на позиции исторического оптимизма. «Цивилизованности не было, нет и не будет, — категорично утверждает Василий Васин. — Мы, ветераны рынка, говорим об этом уже лет 15...».

«Государство настроено негативно по отношению к бизнесу — это факт, — считает Гизатуллин, — и я думаю, мы еще примерно десятилетие будем с этим жить».

Пессимистически настроен и Феликс Гликман. «Мои сотрудники много лет слышат от меня одну и ту же фразу, которая постоянно почему-то подтверждается жизнью: впереди нас ждет светлое будущее, но по дороге будет все очень плохо. Все 15 лет, что мы на рынке и он формируется, все примерно то же самое, и ничего не меняется», — констатирует он.

Прозрачность и цивилизованность

Готовя дискуссию, посвященную цивилизованности российского ИТ-рынка, редакция CRN/RE, соорганизатор IT-Форума, включила в число обсуждаемых также вопрос о прозрачности компаний как одном из признаков цивилизованного рынка.

Однако, по мнению большинства участников дискуссии, понятия прозрачности** и цивилизованности не следует связывать. Прежде всего, потому, что требования по обеспечению прозрачности регулирующие органы предъявляют лишь к публичным компаниям, чьи акции котируются на бирже. Вопрос о том, становиться ли публичной, каждая компания решает сама. На Западе и сегодня большинство компаний, особенно мелких и средних, по-прежнему частные. Не будучи публичными, они и не обязаны быть прозрачными, но от этого рынок не становится менее цивилизованным. Любая компания закрыта настолько, насколько может себе позволить по действующему законодательству и исходя из своих бизнес-интересов.

В России публичных ИТ-компаний пока нет. Соответственно нет и требований «сверху» к их прозрачности (обязательная бухгалтерская и прочая отчетность не в счет). Отметим также, при обсуждении этой темы, как правило, имеются в виду лишь первые две составляющие прозрачности — информационная и финансовая (предоставление данных о результатах бизнеса).

В этих условиях каждая компания сама решает, что именно сообщать публике о своем бизнесе и сообщать ли вообще, руководствуясь собственным балансом «плюсов» и «минусов».

Очень четко высказал свое мнение на этот счет Георгий Генс. «Что может дать компании открытость в плане цифр? — задается он вопросом. — Скорее всего, ничего, кроме пиара и рекламы. Ты сам определяешь, выгодно тебе или нет, чтобы другие знали твои показатели. Если они хорошие, и ты считаешь, что знание этих цифр добавит тебе очков, то стараешься их обнародовать; если не добавляет очков, то умалчиваешь их».

К вопросу о прозрачности своих партнеров участники рынка, как правило, подходят сугубо утилитарно. «На самом деле нам не интересна прозрачность партнера вообще — какими хотите, такими и будьте... Нам важна прозрачность перед нами, чтобы мы могли понять, что ваши цифры не дутые, что вы можете расплатиться по кредитной линии», — объясняет Глеб Мишин.

Тем не менее, на наш взгляд (пресса, конечно, сторона заинтересованная), очевидно, что большая открытость компании способствует (при прочих равных условиях) повышению ее узнаваемости и улучшению репутации на рынке, хотя и сопряжена с определенными репутационными рисками. А в нынешних российских условиях не только с ними.

* В нашей стране есть и убежденные сторонники, и яростные противники вступления в ВТО, но это отдельная тема. Мы ее уже касались. См. например, спецвыпуск № 6/2005 «Тенденции и перспективы», статью «ВТО: очевидные тенденции и неочевидные перспективы».

**Специалисты по корпоративному управлению выделяют следующие слагаемые понятия «прозрачность компании» — информационная прозрачность, финансовая прозрачность, эффективно действующий совет директоров (включающий и независимых директоров), корпоративный контроль (в том числе посредством комитета по аудиту при совете директоров), социальная отчетность.

Статья написана по материалам дискуссии на пленарном заседании, открывавшем IT-Форум’2006, который состоялся в ноябре прошлого года в Подмосковье.