Автоматизация госсектора: технологический аспект

Органы государственной власти и управления всех уровней, финансовые, производственные и торговые компании, где государство выступает ключевым акционером, — всё это «госссектор». Такие клиенты, конечно, непростые, но денежные. По некоторым данным, до 80% всего ИТ-рынка России сейчас обеспечивают работой именно они. Еще несколько лет назад этот показатель был на уровне 60%. Так что нравится или нет, работать с «госом» надо. Попробуем рассмотреть технологический аспект такого взаимодействия.

Что нужно госсектору?

Едва ли возможно выделить общие проблемы, равно актуальные для всех органов власти и госуправления, считает Валерий Андреев, заместитель директора по науке и развитию, компания ИВК: «Они все разные, меняются от региона к региону, зависят от ведомственной принадлежности, даже от личностей, которые их возглавляют. Со стороны кажется, что задачи, которые решают органы власти на местах, схожи и требуют для этого сходных продуктов. Но это не так. Однако можно выделить некоторые свойства ИТ-продуктов, которые востребованы везде. Во-первых, производительность, во-вторых — надежность, в-третьих — безопасность, в четвертых — чтобы продукт был российским. А вот приоритеты этих свойств в разных организациях различны».

В первую очередь востребованы технологии, способствующие повышению качества госуслуг, — это связано с ростом количества пользователей, зарегистрированных в ЕСИА (около 40 млн. человек), полагает Алексей Ильин, заместитель генерального директора фирмы «Нетрика». Как следствие, требуется совершенствование системы межведомственного электронного взаимодействия. Параллельно, пусть и без такой серьезной нормативной поддержки, растет спрос на создание и развитие открытых площадок для диалога с населением — городские порталы «Наш город Москва» и «Наш Санкт-Петербург», считает Ильин.

Он отмечает и еще одну тенденцию: переход от документооборота к управлению проектами — госорганам нужны не просто средства для обмена сообщениями, а инструменты постановки и решения цикла задач на длительный период. В целом, заключает Алексей Ильин, информатизация приводит к росту объема данных, что делает востребованными BI-системы для их анализа и визуализации. «Традиционный монопольный рынок западных решений в области аналитики сейчас серьезно трансформируется в связи с необходимостью перехода на российское ПО», — говорит он.

Это касается не только аналитических, но и вообще всех решений, полагает директор департамента информационной безопасности компании «Технопром» Сергей Шаманин, но важно, чтобы российские продукты и технологии не уступали по своим функциональным характеристикам лучшим зарубежным аналогам. Также, по его мнению, востребована разработка ПО на заказ на базе свободного программного обеспечения.

Владимир Белавин, начальник отдела разработки информационно-аналитических систем ГК «Компьюлинк», рассуждая о прикладном ПО, отмечает: «На основе анализа объема инвестиций можно сделать вывод о наибольшей востребованности проектов развития и сопровождения государственных информационных систем (ФГИС), связанных с основной операционной деятельностью учреждения. Например, это софтверные проекты в ПФР, ФНС, МВД, ФСС и т. п., в том числе имеющие отношение к набирающей обороты тенденции предоставлять государственные услуги конечному потребителю, будь то гражданин или юридическое лицо. Разумеется, востребованы и новые сервисы для системы межведомственного электронного взаимодействия».

Тимур Векилов, генеральный директор компании «Вокорд», тоже отмечает, что в структуре закупок, связанных с автоматизацией госорганов, растет роль крупных государственных проектов, таких как продолжающееся развитие СМЭВ, создание и интеграция различных реестров, крупных информационных ресурсов и пр., причем многое из того, что должно быть сделано, приходится на региональный уровень. В этой ситуации, говорит он, востребованными оказываются системы хранения и обработки данных, системы электронного взаимодействия, увеличивается нагрузка на телекоммуникационную инфраструктуру.

Значимое и востребованное направление — безопасность. «Ведь чем выше уровень цифровизации, чем больше процессов управления переносится в электронный вид, тем важнее становится именно информационная безопасность как основа снижения рисков», — считает Владимир Пискунов, вице-президент по коммерческой деятельности компании «Аквариус».

Рустем Хайретдинов, заместитель генерального директора InfoWatch, подчеркивает: «Мы видим неподдельный интерес практически ко всем средствам защиты государственных информационных систем — как от внутренних угроз, так и от внешних».

Никита Шаблыков, директор по продажам PROMT, обращает внимание на востребованность технологии автоматического перевода в госорганах, где они используются в первую очередь для быстрой и эффективной работы с аналитикой и международной документацией. «Кроме того, — отмечает он, — мы наблюдаем растущий спрос на решения в области Business Intelligence и Big Data — для сбора данных, консолидации информации и обеспечения доступа пользователей к знаниям».

Татьяна Толстова, заместитель генерального директора компании КРОК по работе с госсектором, указывает на еще одну «горячую» тему: создание юридически значимого документооборота, который удовлетворял бы недавним изменениям в 149-ФЗ. В соответствии с этим актом государственные учреждения теперь обязаны предоставлять информацию в форме электронных документов, подписанных усиленной квалифицированной электронной подписью (ЭЦП), и также принимать их в электронном виде.

Но не софтом единым прирастает госсектор. Многое меняется и в услугах. «Соотношение бюджетных затрат ведомств на поддержку существующих систем и на развитие составляет 70% против 30%», — отмечает Михаил Алексеев, генеральный директор ЗАО «ЦРТ Сервис» (входит в MAYKOR). Он связывает это не только с кризисом, но и с тем, что уровень автоматизации в различных ведомствах уже достаточно высок, отсюда потребность в наращивании расходов на поддержку: «Спрос на профильные для нас услуги аутсорсинга в госсекторе демонстрирует завидную стабильность на протяжении последних лет. Этот год мы открыли заключением сразу двух масштабных госконтрактов — на поддержку региональных комплексов ГАС „Выборы“ и на техническое обслуживание инфраструктуры Фонда социального страхования. Плюс к этому на примере мирового опыта все большее распространение в России получает аутсорсинг вспомогательных процессов ( Business Process Outsourcing, BPO) для госорганов. MAYKOR сейчас разрабатывает пилотные проекты в этой области для нескольких учреждений. Прежде всего рассматривается передача на аутсорсинг бухгалтерских и кадровых функций».

Этот последний тезис — безусловно новое направление, да и крупные аутсорсинговые проекты в «госе» — факт интересный, особенно на фоне традиционного тотального недоверия в этом секторе к аутсорсингу вообще.

Вендоры оборудования отмечают другие изменения. «За прошедший год наиболее востребованными стали решения и технологии построения ЦОДов и организации взаимодействия между дата-центрами», — сообщил Виталий Томилко, старший менеджер департамента по работе с госзаказчиками Huawei Enterprise Business Group Russia. "Решение Huawei Cloud Fabric на основе SDN-архитектуры хорошо адаптируется к текущим задачам клиентов в России. Как правило, заказчики отдают предпочтение двум ЦОДам в горячем резерве в одном городе с использованием высокоскоростных каналов и резервному катастрофоустойчивому ЦОДу в другом федеральном округе с каналами операторов связи«, — говорит он.

«Политика импортозамещения в России потребовала от нас поиска новых подходов и решений в продвижении наших технологий, — говорит Андрей Климов, руководитель департамента по работе с государственными органами и учреждениями, IBM Россия и СНГ. Одним из таких подходов стало, например, развитие сети OEM-клиентов, которые производят оборудование на базе технологий OpenPOWER. Такие компании осуществляют лицензированную сборку и продают серверы и системы хранения под своими брендами, в том числе и государственным заказчикам». Эти продукты востребованы, отмечает Климов, поскольку обеспечивают мировой уровень производительности и надежности и при этом имеют техническую поддержку локального производителя.

Изменения последних лет

После 2014 г. все кардинально изменилось, утверждает Валерий Андреев: «С одной стороны, в силу сложившейся геополитической ситуации, с другой — закончилось время „бумажных“ решений, всевозможных „распилов“ и пр. Необходимо выполнять свои функции, и выполнять хорошо. В силу масштабов нашей страны для любого органа власти нет лучшего решения для выполнения своих функций, чем „электрон“. Ничем нельзя заменить Интернет, ИТ, всё, что позволяет работать с тем объемом информации, который сегодня необходим органам власти для осуществления их функций. Пришло время реальной информатизации, так как от нее в решающей степени зависит выполнение этих функций».

Конечно, интересно узнать, а как обстояло дело с информатизацией госорганов раньше, до того, как она стала реальной. Вспоминается ситуация 2009 г., когда все неожиданно стали внедрять ИТ «для повышения эффективности бизнеса». На вопрос, а для чего внедряли раньше, следовал такой ответ: «Было много денег». Но в любом случае и вне зависимости от того, что происходило ранее, использовать ИТ по назначению лучше, чем не использовать.

Есть и другая сторона, о которой напоминает Тимур Векилов: «Очевидно, денег стало меньше. Это вынуждает искать более дешевые решения. Не только и не столько приобретая более дешевые аналоги, но и активно применяя оптимальные архитектурные решения, виртуализацию, переходя к сервисным моделям и пр.».

Главное, что изменилось в последние два-три года, считает коммерческий директор АО «Связь инжиниринг» Владимир Хлебников, это подходы к оценке рисков при закупках импортного оборудования, потому что возможный отказ сопровождать и обслуживать технику стал реальным в условиях политики санкций.

Владимир Белавин тоже отмечает рост спроса на российские программные продукты и технологии. «Раньше вы могли предложить решение на платформе Oracle или IBM в какое-нибудь не самое крупное министерство, допустим, с лицензией на миллион долларов. Сейчас это практически невозможно, если есть российский аналог, — поясняет он. — И даже если его нет, согласование вопроса использования старого, знакомого продукта иностранного происхождения может потребовать значительно больше усилий из-за условностей импортозамещения. Внедрять стали больше, к проектам предъявляют более серьезные требования, но госучреждения теперь с большим вниманием рассматривают стоимость владения и юридические аспекты авторского права».

Сергей Шаманин полагает, что сегодня интерес представляет комплексный подход, готовые решения «под ключ» с учетом специфики заказчика, четкое представление конечной цели, готовые решения с невысокой стоимостью эксплуатации. Он отмечает также повышенные требования к защите государственных информационных систем, в том числе с использованием систем обнаружения и ликвидации последствий хакерских атак на информационные ресурсы и критически важные объекты: «Становится очевидной необходимость перехода на доверенное оборудование, которое производится на территории РФ, в том числе в рамках OEM-партнерства».

Этим есть кому заниматься. Андрей Климов сообщает: «Компания IBM готова тесно сотрудничать с заинтересованными структурами для более глубокого процесса импортозамещения и создания полностью российских продуктов на наших платформах. Участие в консорциуме OpenPOWER Foundation позволит местным компаниям создавать полностью российские серверные продукты». Климов видит и еще одно новое направление работы: комплексное предложение для заказчиков по технической поддержке, включая поддержку решений других вендоров. «Услуга оказалась востребованной, и сейчас мы прорабатываем несколько проектов как совместно с партнерами, так и сами», — замечает он.

В последний год Сергей Разумовский, исполнительный директор компании «Рэйдикс», отмечает повышенный интерес к технологиям хранения данных и оптимальным способам построения ИТ-инфраструктуры. Это связано с постоянно растущими объемами данных и ужесточающимися требованиями к безопасности хранения и организации доступа к данным (в том числе персональным), считает он.

По поводу облаков в госсекторе мнения разнятся. Михаил Алексеев полагает, что облачные технологии имеют большие перспективы: «Практически все ведомства включают их в стратегии своего развития, это один из эффективных путей экономии ИТ-бюджета. Дальше всего в этом направлении пока продвинулась ФНС».

Алексей Ильин считает, что главный итог последних двух-трех лет — переход государственных органов на облачные системы, что существенно экономит средства на закупку оборудования и упрощает работу разработчикам. Ильин отмечает отраслевые особенности спроса: «Здравоохранению по-прежнему требуются внедрения интегрированных электронных медицинских карт, а в образовании появился новый приоритет — технологии, повышающие доступность и эффективность дополнительного образования для населения. Кроме того, усилился спрос на проекты привлечения инвестиций в регионы, выполненные по принципу „единого окна“, в котором потенциальный инвестор может получить всю нужную поддержку от субъекта федерации».

Татьяна Толстова подчеркивает, что сегодня ИТ-бюджеты переориентированы на поддержку специализированных прикладных систем, которые автоматизируют ключевые бизнес-процессы госорганов, и на интеграционные проекты, ускоряющие взаимодействие ведомств. В рамках проекта КРОК по созданию комплексной информационной системы судов общей юрисдикции (КИС СОЮ) реализована интеграция с 12 ведомствами. В их числе — московская Прокуратура, Следственный комитет, столичные управления Федеральной службы судебных приставов, Федерального казначейства, Росреестра, управление по контролю за оборотом наркотиков в составе МВД, зональный информационный центр МВД и др.

Что мешает?

Взгляды экспертов на то, что именно мешает распространению новых, более эффективных технологий в госсекторе, отличаются разнообразием.

Прежде всего мешает изначальная дороговизна таких технологий, считает Валерий Андреев: "Госсектор — это не площадка для внедрения "чего-то новенького" за большие деньги. За госсредства нужны только проверенные, сертифицированные решения с длительным жизненным циклом, с поддержкой и необходимым развитием. В то же время имеются обнадеживающие примеры внедрения прорывных вещей — риск и результат. Но правила это не меняет«.

Государственные органы в среднем более консервативны, чем коммерческие структуры, они действуют на неконкурентном поле, напоминает Рустем Хайредтинов: «Вы же не можете выбрать, в каком органе получать паспорт или платить налоги. Они используют более проверенные и менее инновационные решения. К тому же особенности госзакупок вынуждают ведомства выбирать технологические средства из наиболее доступных».

Сергей Шаманин смотрит на это жестче: «Органы власти и государственного управления традиционно проявляют определенный консерватизм при выборе новых технологий из-за отсутствия опыта эксплуатации новых решений. Кроме того, применение тех или иных технологий может противоречить требованиям действующего законодательства и локальным актам заказчика».

Распространение новых технологий замедляется из-за необходимости cертификации новых технологий уполномоченными организациями — это объективно длительный и ресурсоемкий процесс, напоминает Алексей Ильин: «Государству как заказчику необходимо убедиться в эффективности новых технологий с учетом высоких требований по безопасности, надежности и масштабируемости решений.

Кроме того, во многих государственных органах существует „наследие“ в виде ранее созданных информационных систем и ресурсов, часто на основе уже устаревших технологий, тем не менее эффективно выполняющих свою основную бизнес-задачу».

Преградой распространению информационных технологий в госсекторе можно считать и отсутствие стабильно работающих официальных площадок для диалога государственных заказчиков с представителями бизнеса, где можно было бы презентовать новые, более эффективные решения, а также узнавать о насущных потребностях самих госструктур, полагает Никита Шаблыков: «Также, работая практически с любыми государственными организациями, ИТ-компания, как поставщик решения или исполнитель проекта, нередко сталкивается с необоснованно долгими согласованиями на всех этапах сделки и с непредсказуемыми результатами. Поставщик не всегда до конца понимает, на каких принципах построен процесс принятия решений».

И здесь мы подходим к блоку вопросов, который многими признается критичным, если не фатальным. Об этом говорит Сергей Разумовский: «Наиболее острой представляется проблема отсутствия стандартов и правил. Каждое ведомство решает вопрос по-своему, пренебрегая опытом коллег. В связи с этим необходимо разработать общепринятые межотраслевые стандарты». Для решения этой задачи он предлагает использовать «Реестр российского ПО».

Проблемы отчасти порождаются и правилами планирования, полагает Михаил Алексеев. «Госсектор строит стратегии развития на несколько лет вперед, но редко их пересматривает, тогда как ИТ развиваются стремительными темпами. И технология, внедрение которой запланировано несколько лет назад, сегодня окажется устаревшей. Кроме того, причиной может быть слабая консолидация госведомств в решении типичных задач, таких как учет ТМЦ, бухгалтерское дело, документооборот и т. д. Каждая госструктура разрабатывает для этих целей собственные решения, тогда как более эффективным было бы создание некоего общего решения для всех или же стандартизация этих непрофильных для госструктур процессов посредством аутсорсинга. Для этого необходимо избавиться от стереотипного мнения об уникальности этих процессов для каждого ведомства». Позитивная тенденция в этом плане уже наметилась, считает Алексеев. С этим трудно согласиться, ведь до сих пор муниципальные органы власти, даже такие как мэрия небольшого города, с восторгом сообщают, как «сильно переписали тиражный продукт под свои требования». Участники настоящего обзора привели довольно много примеров успешного тиражирования своих решений как внутри отдельного ведомства, так и на различных территориях, однако в целом до стандартизации процессов и инструментов их автоматизации еще очень далеко, а решать проблему необходимо.

«Одним из важнейших на сегодня моментов развертывания ИТ в госсекторе остается стандартизация и тиражирование. Именно отсутствие необходимых стандартов порождает основные трудности интеграции в госсекторе. Благо эти вопросы постепенно решаются, начиная с законодательной базы. Стандартизация, в свою очередь, есть драйвер для типизации и унификации, которые сильно экономят время и деньги. Поскольку денег будет всегда не хватать, сколько бы их не было, а количество типовых задач намного превышает предложения в области ПО, ответ очевиден. Главное, чтобы типовое было стандартным, как кубики Lego», — говорит Владимир Пискунов.

Есть и другая близкая проблема. Никита Шаблыков отмечает: «Основной трудностью в работе с госзаказчиками можно считать учет особенностей существующих процессов в организации, способов и методов работы сотрудников при создании функциональной и стабильной ИТ-модели».

С инфраструктурой ничуть не лучше. Виталий Томилко: «Заметно отсутствие стандартизации, наличие в сети проприетарных решений одного производителя, отсутствие внутренней экспертизы. Особенно это мешает при реализации проектов развития ЦОДов, когда клиенты вынуждены использовать решения и оборудование уже существующего в сети ЦОДа производителя. Мы всегда рекомендуем нашим клиентам уходить от проприетарных технологий, закладывать принцип сервис-ориентированного ЦОДа на основе открытых стандартов, это обеспечит взаимозаменяемость оборудования разных вендоров».

Распространению новых, более эффективных технологий в первую очередь мешает накопившееся отставание России в области микроэлектронной индустрии, подчеркивает Сергей Шаманин и замечает: «Хотя первые шаги уже сделаны (налажено производство российских микропроцессоров, открыто OEM-производство ИТ-оборудования), впереди еще долгий путь».

Приносит плоды и политика изоляционизма. Андрей Климов: «Поскольку использование облачных решений, размещающихся за пределами РФ, в госорганах недопустимо, это ограничивает наши возможности по продвижению самых современных облачных решений IBM, таких как Watson и Bluemix».

Возможности ограничивают не только законы. Во многих случаях государственные проекты часто опережают по своему уровню и масштабу коммерческие, считает Тимур Векилов, но «это касается крупных государственных и региональных программ, где есть достаточное финансирование и люди, готовые этим заниматься — продвигать и убеждать. Что касается некоторого „усредненного“ уровня, то он, к сожалению, пока невысок, и здесь основная проблема — недостаток финансирования и кадровый дефицит».

Ключевую проблему Владимир Белавин видит в том, что нужных технологий и продуктов в достаточном количестве и нужного качества в России просто нет, и это мнение разделяют очень многие ИТ-профессионалы как со стороны заказчиков, так и со стороны подрядчиков. Белавин отмечает недостаток частных инвестиций в отечественные разработки, что только усугубляет положение. Он подчеркивает, что для продвижения в госсекторе технология «должна принадлежать российской компании юридически либо быть открытой. Желательно также, чтобы правом на нее обладала Российская Федерация». Таких продуктов, конечно, совершенно недостаточно для того, чтобы закрыть все потребности госсектора в автоматизации.

Что еще критично для госзаказчиков?

Сергей Разумовский считает, что безопасность используемых технологий «это комплексная задача, которая состоит из большого количества подзадач, при этом ключевым параметром остается гарантированная безопасность на всех этапах работы с данными. Также заказчикам важно, чтобы все используемые технологии и системы имели четко определяемый, а в идеале — общий контур управления. Лоскутная автоматизация и разрозненные закупки у большого количества вендоров приводят к формированию парка разрозненных систем и порождают трудности в управлении ресурсами».

Сейлз-цикл у государственных заказчиков обычно составляет год и больше: презентация, демонстрация, пилотный проект, в случае успеха которого идет бюджетирование на следующий год, открытый конкурс, возможно — победа, поставка, напоминает Рустем Хайретдинов: «Государственный заказчик, с которым вы начинаете переговоры о поставке технологий, в случае успеха купит, как минимум, следующую версию вашего решения. Поэтому важно уметь продемонстрировать не только текущие компетенции, но и устойчивую технологическую стратегию на несколько лет вперед».

Важно учитывать технологические тренды, так считает и Виталий Томилко: «Предлагая решение, необходимо понимать, что эксплуатационный срок его может составлять 5–10 лет, соответственно продукт должен адаптироваться к потенциальным изменениям и росту производительности».

Одно из ключевых слов в высказываниях многих экспертов — открытость. «Открытость, программно-определяемое взаимодействие обеспечивают совместимость с основными облачными платформами, — говорит Томилко. — Открытость обеспечивает интеграцию с платформами сторонних производителей для оркестровки, измерение SLA качества предоставления услуг ЦОДа и автоматизации управления разновендорным оборудованием».

Технология должна быть понятна и «непробиваема», поскольку эксплуатировать и обслуживать ее будут в самых разных условиях, в том числе в тех местах, где нет достаточных ресурсов и специалистов требуемой квалификации, напоминает Тимур Векилов. Кроме того, технология должна соответствовать всем нормам и стандартам, в первую очередь — информационной безопасности, совместимости и масштабируемости.

Соответствие стандартам дается непросто. Работа с государственными структурами требует глубокого знания ГОСТов, наличия сертификатов и лицензий ФСТЭК, ФСБ, учета политических моментов (импортозамещение) и умения заранее выяснять реальные потребности заказчика, подчеркивает Михаил Алексеев. От поставщика услуг требуется опыт в ИТ-аудите и консультировании в сфере аутсорсинга. Алексеев обращает внимание на еще один существенный фактор: «Часто заказчиками решения или услуги выступают центры информатизации при ведомствах, а потребители — функциональные подразделения, которые могут иметь отличные взгляды на параметры и состав сервисов. Поэтому все функциональные и технические требования необходимо выяснять на самых первых этапах, так как в отличие от коммерческих заказчиков госсектор с трудом воспринимает изменения в проекте».

Алексей Ильин считает, что основной приоритет при выборе технологий — насколько надежно реализована информационная защита системы и безопасность данных. «Для госзаказчика по-прежнему важны технологии, обеспечивающие высокую отказоустойчивость и масштабируемость создаваемых решений». Повышается спрос, полагает он, на «технологии, позволяющие унифицировать и интегрировать между собой созданные ранее в рамках региона решения, организовать полноценное информационное взаимодействие с решениями федерального уровня. Все чаще применяются такие интеграционные технологии, как ESB, DWH и ETL».

Большое значение имеет эффективность предлагаемых решений, подчеркивает Владимир Хлебников, причем как с точки зрения потребления электроэнергии, так и полной стоимости владения оборудованием: «Теперь стоимость закупаемой техники чаще рассматривается с учетом возможности дальнейшего обслуживания на территории Российской Федерации. Кроме того, для госзаказчиков важна возможность кастомизации оборудования, которую могут предоставить российские разработчики».

Самое сложное — добиться взаимопонимания людей, замечает Валерий Андреев: «Сегодня достигать этого становится все труднее именно в силу большой сложности технологий как таковых. А госзаказчик — это еще и амбиции, характер, административные возможности, общий культурный уровень (не говоря уже о техническом). Это накладывает существенный отпечаток на любой ИТ-проект».

Понятный и считаемый экономический эффект внедрения

Есть ли он? Этот вопрос вызвал наибольшие затруднения у поставщиков решений, однако примеры все же нашлись.

Владимир Хлебников: «В ряде проектов, требующих резервирования больших мощностей, например системы электропитания ЦОДа, мы заменяли оборудование западных вендоров. Это обеспечивало заказчику существенное снижение затрат на реализацию проекта при сохранении требуемых технических характеристик оборудования».

Самый простой пример — электронный документооборот, считает Валерий Андреев: «Заказчик, конечно же, никогда такие вещи не публикует, хотя подсчет ведется. За семь лет работы СЭД крупного ведомства создано и передано на объекты автоматизации (зарегистрировано) около 2 млн. электронных документов. Если подумать, что раньше все они передавались на бумаге, то экономия заказчика очевидна, даже если учитывать только расходы на бумагу, курьеров, транспорт и пр. А ведь возрастает еще и оперативность управления, качество поддержки управленческих решений, что улучшает параметры основной деятельности». Но такие эффекты большинство заказчиков пока оценивает только на качественном уровне, отмечает Андреев.

Именно повышение эффективности основной деятельности и должно стать основным результатом применения ИТ, а не просто снижение издержек. Пока же удается оценить только относительно простые вещи.

Тимур Векилов: «Мы точно знаем, сколько нарушений ПДД в среднем выявляется каждой нашей камерой, на сколько снижается аварийность на контролируемом ей участке дороги и пр. Такие решения окупаются очень быстро». Татьяна Толстова: «Внедрение видеоконференцсвязи в судебных заседаниях позволяет экономить средства на конвоировании осужденных в суд. ВКС и система аудиовидеозаписи судебных заседаний были внедрены в рамках нашего проекта Комплексной информационной системы судов общей юрисдикции (КИС СОЮ) в шести СИЗО Москвы, в 245 залах 24 районных судов и помимо записи судебных заседаний используется для проведения адвокатских консультаций с заключенными и даже для удаленных тренингов и семинаров».

Рустем Хайретдинов: «Экономический эффект в области безопасности редко адекватно подсчитывается для госуслуг. Тем не менее достаточно показать положительный результат в тех средствах безопасности, которые отвечают за доступность сервисов — защита от DDoS, например».

Виталий Томилко: «Наиболее заметный эффект достигается при переходе организации на IP-телефонию — существенно уменьшается статья расходов на междугороднюю телефонную связь».

*  *  *

Когда анализируется применение ИТ в бизнесе, сразу бросается в глаза простая закономерность: действительно работающие решения, сделанные «на результат», для устранения реальных, а не надуманных проблем, делаются там, где есть реальная конкуренция, и там, где управленцы должны добиться определенных показателей. Что именно дал такой ИТ-проект, обычно можно сформулировать точно и ясно. Там, где конкуренции нет, а показатели успешности не сформулированы, можно сколь угодно долго рассуждать об эффективности, но какой же получен эффект на самом деле, никто сказать не сможет.

Невозможно содержать несколько конкурирующих «государственных машин» для управления страной. Но вводить понятные показатели эффективности государственного управления необходимо. Современные технологии вполне позволяют следить за их исполнением. И чем жестче будет общественный контроль за эффективностью работы власти, тем разумнее будут применяться ИТ в государственном управлении. А за технологиями дело не станет: стандартизация и тиражирование решений, облачные модели, анализ больших данных, сложные интеграционные взаимодействия — все это возможно, если поставлены четкие цели, а результат действительно нужен.