Довольно долго российские компании не могли похвастаться успехами на международных рынках. Тех, кому это удалось, можно перечислить по пальцам одной руки. Однако ситуация начинает меняться. Председатель Совета директоров группы компаний «АйТи» Тагир Яппаров рассказал о продуктах и решениях, которые планируется вывести на российский и международный рынки. А также о том, какие возможности группа компаний использует для инвестирования новых проектов, почему собирается разрабатывать технологии и сервисы для массового рынка и зачем открывает университет.

CRN/RE: Аналитические агентства в качестве одного из трендов сегодняшнего дня называют широкое распространение технологий самообслуживания. Идея «бытовых роботов», столь популярная в 60–80-е годы, получила «второе дыхание». ГК «АйТи» предлагает сегодня очень интересные разработки. Когда и почему вы приняли решение развивать технологии и сервисы для массового рынка?

Тагир Яппаров: «АйТи» практически с самого начала делала ставку на разработку собственных технологий и продуктов. Такой подход позволял интегратору выстраивать более долгосрочные отношения с заказчиком. Работая исключительно на корпоративном рынке, мы развивали только уникальные технологии. Просто потому что понимали: конкурировать с глобальными поставщиками российские компании не готовы, наши решения могут быть востребованными лишь в узких, специфических нишах (таких как бухгалтерия, кадры и т. п.).

Однако время шло, и несколько лет назад стало понятно, что будущее у российских разработок есть. Именно тогда мы приняли стратегическое решение развивать направления, которые можно было бы продвигать на международных рынках. Прежде всего речь идет об ЕСМ-системах — в группе компаний «АйТи» даже была создана отдельная бизнес-единица, сфокусированная на развитии систем этого класса. Пока рынок ЕСМ формируется, российские компании вполне могут сыграть в его становлении заметную роль. Я уверен, что в результате нашей продукцией заинтересуются на глобальных рынках.

Приведу еще один пример. Перспективы ИТ на рынках массового обслуживания огромны. Именно в этой области информационные технологии действительно уже оказывают существенное влияние, меняют не только принципы работы, но и сам бизнес. Скажем, телекоммуникаци­онные компании и банки практически превратились в ИТ-компании. Скорее всего, остальные рынки (здравоохранение, образование, госуслуги, ретейл, транспорт) пойдут по этому же пути.

Создание новых технологий, массовых сервисов для этих рынков стало элементом новой стратегии «АйТи». Конечно, в этом решении содержится определенный вызов. С одной стороны, мы продолжаем работать на привычном рынке больших ИТ-систем. Однако поскольку сами сервисы рассчитаны на массовый рынок, технологии в конечном счете создаются для массового потребителя. 20 лет компания работала с заказчиками, количество которых не превышало несколько тысяч, и вдруг оказалось, что их миллионы.

CRN/RE: Подобные проекты требуют серьезных инвестиций...

Т. Я.: Поскольку речь идет о высокорискованных вложениях, мы пошли по пути соинвестирования, стали работать совместно с партнерами, создавать стартапы, привлекать к работе команды сильных специалистов, энтузиастов рынков. Так, разработки, связанные с ECM-системами, мы делаем совместно с Высшей школой экономики. Активно сотрудничаем с институтами развития, такими как Сколково, фонд Бортника, с различными вузами.

В том, что у всех наших проектов есть реальные коммерческие перспективы, мы не сомневаемся. Отрасли, в которых ИТ пока играет не слишком заметную роль, начинают этот «про­бел» ликвидировать.

CRN/RE: Подобные процессы происходят во всем мире...

Т. Я.: Конечно. Посмотрите на рынок здравоохранения! ИТ там развивается огромными темпами, особенно активно деньги вкладываются в дистанционный мониторинг. Причины понятны — уже сегодня практически во всех развитых странах ощущается дефицит среднего медицинского персонала. И эта тенденция будет только нарастать. Решить проблему можно технологическими средствами. В том случае, когда это возможно, не класть пациента в больницу, а следить за его состоянием дистанционно. Преимущества очевидны: можно без ущерба для дела сокращать не только персонал, но и койко-места. Таким образом, развиваться без ИТ у отрасли уже не получится. И это только начало: используя всю медицинскую информацию, которая так или иначе собирается сегодня о каждом человеке, можно не только лечить, но и заниматься профилактикой.

CRN/RE: А что происходит в России?

Т. Я.: Мы, к сожалению, пока серьезно отстаем. Связано это с тем, что у государственного здравоохранения нет мотивации к развитию ИТ. Мне кажется, что изменений следует ждать со стороны рыночных медицинских концепций.

Однако говорить о том, что информатизация совсем не проникла в здравоохранение, нельзя. Мы начали с автоматизации конкретных корпоративных задач. При этом стараемся разрабатывать и более интересные, перспективные направления, связанные с контролем за самочувствием больных. Пока реализованы наиболее простые с точки зрения ИТ проекты. Прежде всего это «Кнопка Жизни» — устройство для инвалидов, с помощью которого они могут сигнализировать о своем состоянии. В прошлом году ГК «АйТи» инвестировала в перспективный стартап «Кнопка Жизни», специализирующийся на решениях в области дистанционного мониторинга состояния здоровья. И уже в конце 2012 г. мы выполнили проект по медицинской сигнализации для Департамента социальной защиты населения Правительства Москвы.

На очереди более сложные виды: кардиомониторинг, мониторинг сахара у больных диабе­том и т. п. Работу над этими проектами мы также ведем совместно с Высшей школой экономики, с крупнейшим кардиологическим центром России — ФЦСКЭ имени В. А. Алмазова (Санкт-Петербург) и Европейским исследовательским центром в области информационных систем Университета Мюнстера (Германия).

CRN/RE: Как развиваются процессы информатизации в образовании? В этой отрасли мы также отстаем от общемировых тенденций?

Т. Я.: В то время как во всем мире происходят кардинальные изменения, меняются парадигмы, появляются новые образовательные концепции, у нас все по-прежнему. Руководство вузов получает деньги либо от государ­ства, либо от учеников и не думает о результате. Конечно, в образовании ситуация несколько лучше, чем в медицине. Не удивлюсь, если через 10 лет большая часть россиян будет учиться за границей. Благодаря новым ИТ это станет доступнее, дешевле. Возможно, тогда российские государственные институты и университеты проснутся от спячки.

CRN/RE: А есть возможность изменить что-то уже сейчас?

Т. Я.: Мы задумали проект под условным названием «АйТи-университет». Планируем получить вузовскую аккредитацию (что довольно сложно) и начать готовить ИТ-специалистов по дистанционной модели обучения. Оплачивать учебу будут заказчики, будущие работодатели. Я уверен, что подготовить хорошего ИТ-специалиста можно за 2–3 года интенсивной работы. И это еще одно преимущество нашего проекта. К нему уже проявили большой интерес потенциальные работодатели.

CRN/RE: Это вполне понятно, кадровая проблема с каждым годом только обостряется...

Т. Я.: Мало того, нехватка кадров тормозит экспансию российских разработок за рубеж. Экспорт услуг из России в прошлом году составил 16% и продолжает расти. Единственное ограничение — недостаток специалистов. Так что без образования не будет развития.

Нехватка людей приводит и к другим проблемам. Скажем, зарплаты российских ИТ-специалистов приближаются, а бывают случаи — и превосходят зарплаты аналогичных специалистов в развитых странах. Просто потому, что их не хватает.

Мы вынуждены для нашего центра разработки в Уфе сами учить студентов, заниматься их подготовкой в течение 2–3 лет. Так что хотя «АйТи-университет» еще не открылся, практически мы уже сейчас выступаем как образовательное учреждение.

Кстати сказать, мы не единственные, кто хочет изменить сложившуюся ситуацию. В Татарстане планируют создать международный образовательный центр федерального значения, который должен ежегодно готовить 5 тыс. ИТ-специалистов. Проект реализуется совместно с Carnegie Mellon University, ­который и должен разработать программу. Руководство республики признает, что существующая система подготовки ИТ-кадров устарела. И планирует с помощью нового центра получить 20 тыс. ИТ-специалистов.

Мы ставим перед собой более скромные цели: готовить специалистов не для всей отрасли, а для ИТ-фирм и потребителей ИТ. Кстати сказать, в крупных организациях «айтишников» иногда на порядок больше, чем в ИТ-компаниях. Скажем, в РЖД их 13 тыс. человек. Именно в этом кроется одна из серьезных причин того, что аутсорсинг так и не оправдал всех связанных с ним ожиданий. Если вдруг такой заказчик захочет передать на аутсорсинг все свое хозяйство, кто сможет эту услугу оказать? На нашем рынке просто нет ИТ-компаний подобного размера.

CRN/RE: Вернемся к вашим проектам на рынке массового обслуживания. Расскажите про них подробнее.

Т. Я.: Несколько лет назад Gartner озвучила новую концепцию: если человека можно заменить технологией, это надо делать. Сегодня в мире достаточно много таких примеров: роботы в call-центрах, терминалы в магазинах, аэропортах и на заправках. По сути, возникла уже целая новая индустрия.

Мы также решили выступить в непривычном для нас качест­ве производителя технических средств автоматизации для различных систем самообслуживания. Создали команду, открыли компанию, которая так и называется «Передовые системы самообслуживания», и занялись разработкой. При этом собственное производство решили не создавать — оно приносит эффект в том случае, если речь идет об однотипном массовом продукте. Мы же фокусируемся на создании разработок под конкретный заказ. Так что компания работает в рамках проектного подхода, сотрудничает с производителями из разных стран и под каждый проект выбирает поставщиков.

Наибольший интерес к системам самообслуживания сегодня наблюдается в рознице. Эксперты полагают, что такие на сегодняшний день новинки, как кассы Self checkout, будут массово внедрены в течение 5–10 лет. У некоторых компаний, традиционно производящих банкоматы, бизнес по кассам самообслуживания уже стал ведущим.

Главный вопрос, который волнует сегодня розничные сети, связан не с прямой экономией, которую они могут получить от внедрения аппаратов самообслуживания, а с мошенничеством (аппарат обмануть проще). Однако тестирования в Европе доказали, что положительный эффект все-таки выше. Сегодня во многих странах пилот­ные проекты уже завершились, и, например, в Англии в любом небольшом супермаркете касс самостоятельной оплаты гораздо больше, чем традиционных. В России некоторые крупные торговые сети также начали тестирование.

Идет разработка и других интересных проектов. Некоторые сети (в том числе и в Москве) тестируют терминалы для торговли по электронным каталогам. Их устанавливают в торговом зале, покупатель выбирает нужный ему товар, пользуясь виртуальной витриной, и, расплачиваясь на кассе, вместе с чеком забирает покупки. Эта концепция позволяет существенно сокращать торговые площади.

CRN/RE: А есть ли у вас проекты, которые уже прошли стадию отработки, и можно говорить об их успешной реализации?

Т. Я.: Автоматы по продаже билетов в метро. Это был очень интересный проект, с четко прописанным техническим заданием и жесткими требованиями. Сейчас ежедневно продается порядка 400 тыс. билетов в 1,2 тыс. автоматов.

Мы этим проектом гордимся, это был очень полезный опыт.

CRN/RE: Вы рассказали о проектах в таких отраслях, как ретейл и транспорт. Что происхо­дит в банковском деле?

Т. Я.: Российские разработки, связанные с платежными терминалами, оказались настолько интересны, что уже пользуются спросом за пределами нашей страны. Дело в том, что в развитых странах не существует проблемы с организацией платежей, любая транзакция привязана к счету клиента, а банк оказывает сервисные услуги. В России, а также в странах третьего мира платежные системы развиты недостаточно, существуют и различные законодательные ограничения. Кроме того, пользователи порой просто боятся открывать доступ к своему счету. Все это привело к появлению альтернативной технологии для проведения платежей. В России созданы очень интересные технические решения, которые можно экспортировать и которые пользуются спросом в том числе и на международных рынках.

CRN/RE: Какие из ваших новых проектов уже окупились?

Т. Я.: Компания «Юниклауд», разрабатывающая уникальные предложения для рынка облачных сервисов, получила первого большого заказчика — крупную телекоммуникационную компанию. Проект окупился, и теперь мы думаем о том, по какому пути пойдет дальнейшее развитие компании. Интересно, что изначально мы хотели создать сервис для университетских кластеров. Однако через год работы выяснилось, что, хотя возможность получать информацион­ные ресурсы при ограниченных бюджетах кажется им привлекательной, денег у вузов нет. Команда решила переключиться с образовательного рынка на рынок СМБ. И в результате получила заказчика из крупного бизнеса.

CRN/RE: Наверное, с другими вашими проектами тоже связаны интересные истории...

Т. Я.: Создание компании «МобилитиЛаб», разработчика программного продукта MobileSputnik — основы для организации корпоративных мобильных рабочих мест, началось с... моего блога об инновациях. Сергей Орлик, который тогда работал в Microsoft, прочитал его, предложил встретиться и поделился своими идеями. В результате нашего общения собралась сильная команда и возникла новая компания. Сама идея «мобильного спутника» очень проста. В нынешних условиях компаниям необходима единая, универсальная среда, в которой человек может работать, используя как собственное мобильное устройство, так и корпоративный десктоп, ноутбук или даже планшет. Именно такое решение мы и предлагаем. Уникальность его заключается в том, что пользовательский продукт становится корпоративным. Таким образом, решается проблема, которая сегодня для многих кажется неразрешимой. До сих пор перед руководителями компаний встает дилемма: разрешить сотрудникам пользоваться собственными гаджетами (и при этом как-то обеспечивать безопасность, совместимость и т. п.) или выдавать им корпоративные девайсы (на них нельзя ничего установить), которыми они не очень охотно пользуются.

На Западе подобные техно­логии тоже начали появляться, однако наш продукт, на мой взгляд, вполне конкурентоспособен. По крайней мере, некоторые из лидеров индустрии заинтересовались разработкой, и мы уже ведем переговоры о сотрудничестве. Так что вполне возможно, что в следующем году Mobile­Sputnik появится и на западных рынках.