Компания OCS — явление уникальное. Вряд ли найдется в мире еще одна успешная фирма, во главе которой стоит более двух ярких, самобытных людей. Никакой взлет не обходится без неудач и стратегических отступлений. Именно в эти моменты и наступают роковые конфликты, чреватые последующим «разводом». OCS устояла. И в значительной мере благодаря Антону Цыценко.
Единственное место в мире, где эта история могла произойти, — Санкт-Петербург, вернее, Питер, ибо, когда она начиналась, город формально звался еще Ленинградом, неформально же Питером он был тогда и остается по сей день. Только здесь до последнего времени сохранялся удивительный сплав столичного менталитета и «региональности» в бизнесе. Причины первого очевидны, второе же пока обусловлено тем, что Питер до некоторой степени оторван от средоточия подавляющего большинства центров притяжения финансовых потоков и «директивных» органов. Питер уникален еще и тем, что здесь значительно более тесная, чем в Москве, взаимосвязь «тусовок» — деловой и творческой. В Москве лидеры ИТ-бизнеса как-то стесняются говорить о своей деятельности за пределами основной (теперь) сферы. В Питере же это происходит совершенно естественным образом, как будто иначе и нельзя.
Герой этой истории, Антон Кириллович Цыценко, начало великих перемен в нашей державе встретил в качестве сотрудника НПО «Буревестник». Эта организация была создана как центр научного приборостроения, преимущественно для нужд Академии наук. Разрабатываемые там приборы выпускались совсем мелкими сериями, а то и единичными экземплярами. К 1988 г. Антон уже успел защитить кандидатскую диссертацию, а в «Буревестнике» занимался преимущественно разработкой управляющих программ для аппаратов, используемых в избранной им научной области — кристаллографии. Режим работы у Антона в те времена был достаточно свободный: руководство трепетно относилось к вычислительной технике, но оценивать реальную производительность труда программистов толком не умело. Не стоит сбрасывать со счетов и способности Цыценко. Как бы там ни было, Антон в общем спокойно «выдавал» обязательные объемы строк отлаженного программного текста за одну пятую рабочего времени, а оставшееся время мог посвятить другим делам. Когда обнаружилось, что с некоторого момента зарплата — отнюдь не единственный способ легального получения доходов, возникли вполне естественные мысли попытаться заработать на том, что Антон любил и умел делать, — на программировании. Первый проект представлял собой автоматизированную систему обмена квартир. (Не забудем, в те времена купить квартиру было практически невозможно.) Однако оказалось, что подбор вариантов для многоступенчатых обменов не так прост, как кажется на первый взгляд. Однако жизнь и работа на «полупромышленном» предприятии научили Цыценко здоровому прагматизму — если не удается сделать самому, стоит посмотреть, что и как получается у других. И решение нашлось — в Одессе. Если подумать, ничего странного: одесские осенние семинары по теории графов в математическом мире были хорошо известны, а об известности тамошних маклеров можно не говорить. (Массив предлагаемых для обмена квартир удобнее всего представлять именно в форме направленного графа, где вершины, предлагаемые квартиры, соединяются ребрами-пожеланиями.) Со второй или третьей попытки одесскую программу удалось купить. Потом потребовалась и определенная работа с местными, питерскими, маклерами, которые отработали свою систему классификации квартир по множеству параметров, и вновь созданный кооператив «Обмен» заработал. Заработал весьма успешно, так что даже в какой-то момент появилась публикация, где утверждалось, что по числу обращающихся кооператив составляет реальную конкуренцию «Горжилобмену». На счету кооператива появились деньги, и немалые (за информационные услуги клиенты платили вперед), и председатель решил, что было бы недурно пустить эти деньги в оборот... И — достаточно стандартный по тем временам случай — после двух или трех неудачных сделок по купле-продаже дамских сапог или чего-то в этом роде кооператив прогорел...
Для Антона все кончилось более или менее благополучно — работу в «Буревестнике» он не оставлял, к ней он и вернулся, причем обогащенный не только жизненным опытом — заработанных в кооперативе денег хватило на покупку первого в жизни автомобиля. В советское время обзавестись правами как-то не приходило в голову за ненадобностью, пришлось пойти на курсы. И здесь произошла судьбоносная встреча. Во время аудиторного занятия, отвечая на вопрос преподавателя, Антон использовал словечко «пользователь». В те времена, да и в значительной мере по сей день, по этому слову безошибочно распознается «компьютерный» человек. Распознали и Антона: на курсах по тем же причинам оказался Максим Сорокин (будущий бессменный лидер OCS). В перерыве познакомились. Максим со товарищи тогда работал в НПО «Карат», негосударственной организации, которая занималась преимущественно поставкой компьютеров и пусконаладочными работами. В конце концов Антон бросил кооператив, который уже находился на последнем издыхании, и перешел — с испытательным сроком — в «Карат».
«Испытание», после которого Антона взяли в команду уже окончательно, состояло в следующем. «Буревестник» снабжался еще по советскому принципу — заявку на оборудование, которое потребуется для работы, следовало оформлять на два года вперед. И вот в некий момент на предприятие поступил компьютер СМ-1700 (аналог одной из моделей VAX’а), но кто и зачем оформил на него заявку, успели забыть, да и сама эта машина была никому не нужна, все уже мечтали о PC. Цыценко при содействии Сорокина ухитрился эту машину продать в какой-то НИИ, где такие машины были в ходу, но вырученные деньги не отдал в «Буревестник», а перевел в «Карат», который за них поставил «Буревестнику» пять вожделенных «персоналок». Объем сделки оказался в сумме достаточно внушительным, чтобы она могла послужить доказательством полной дееспособности Антона Цыценко.
А дальше... Дальше зебра жизни на некоторое время обернулась к Антону своей черной полоской. В те времена по России, в основном по Москве и по Питеру, заходили молодые люди, которые всем, кто соглашался их выслушать, рассказывали о крупной — то ли 50, то ли 100 штук — партии компьютеров, которые их близкий знакомый выгодно выменял на Западе и теперь ищет покупателя. И несколько месяцев Цыценко безуспешно пытался выйти на продавца и найти для него покупателя. Определенный опыт уже был накоплен, и все убытки составило только потерянное время. Но не совсем понапрасну потерянное — за эти месяцы Антон оброс контактами с людьми, которые брались доставить не виртуальные, а вполне реальные компьютеры, правда не сотнями, а единицами, но по тем временам на них можно было заработать вполне приличные деньги, тем более что компьютеры тогда приходили «голыми» (без сколько-нибудь приемлемой документации), и человек, который, прежде чем демонстрировать работоспособность машины покупателю, догадывался посмотреть на наклейку сзади и установить DIP-переключатели в надлежащее положение, незамедлительно обретал славу специалиста высшей квалификации, его начинали рекомендовать родным и знакомым и т. д.
Наступил 1989 г., и обосновавшейся в «Карате» команде подвернулась новая, представлявшаяся весьма перспективной возможность. Группа, в которой работал Антон Цыценко, переместилась в организацию под названием Северо-Западный региональный инновационно-коммерческий центр «Развитие» (СЗРИКЦ). Это была одна из нескольких коммерческих структур, которые основал не кто иной, как Ролан Быков (!), который на уровне Верховного Совета добился разрешения организовать предприятия, доходы от которых будут направляться преимущественно на развитие кинематографа и телевидения для детей и юношества. Льготы это предприятие имело просто необъятные — и налогообложение, и таможенные пошлины, и отчетность... Но... Несмотря на то что решительно все налоговые отчисления направлялись непосредственно Быкову, время от времени денег ему на очередные начинания не хватало. И тогда Ролан Антонович проявлял традиционное для людей творческих профессий отношение к «администраторам». Он приходил, например, в «Развитие» и начинал «трясти», ибо был убежден, что у этих коммерсантов деньги всегда есть, надо только хорошенько поискать. И находил... Компания была многопрофильная, если не сказать всеядная, и достаточно скоро «компьютерная» группа, в состав которой уже входили, кроме Антона Цыценко и Максима Сорокина, еще и Ефим Маримонт и Глеб Руденко — словом, за исключением Роксаны Янборисовой (она присоединилась к группе в 1992 г.), практически вся «питерская» составляющая командного состава современной НКК, — пришла к выводу, что неплохо бы образовать свою фирму, чисто компьютерного направления, ибо в составе «Развития» это направление зачастую «отодвигали», были даже случаи срыва контрактов из-за того, что оборотные средства на приобретение уже «проданной» техники оказывались нужнее кому-то еще. И команда начала копить «уставной капитал». Не забудем: это были молодые люди, изголодавшиеся по нормальной жизни, с вполне естественными потребностями, и тем не менее... Уже накопленные пачки денег в коробках из-под обуви чуть было не обернулись в одночасье макулатурой в результате «павловской реформы», но за несколько дней до события информация о ней как-то дошла до членов группы. На все накопленные деньги закупили аудио- и видеотехнику. Последний «мешок денег» был потрачен буквально в последние «предреформенные» часы: на него в какой-то полночной лавочке купили видеомагнитофон, а также (под возгласы «Так не доставайся же ты никому!») все пиво, которое в этот момент было в магазине. Деньги были спасены.
Однако фирма открылась лишь в конце 1991 г. Денег было накоплено много, но заведомо недостаточно для реализации более или менее крупных проектов, к которым компания уже понемногу привыкла. И вот сложились благоприятные обстоятельства. Во-первых, была приобретена партия из 100 штук «персоналок», которые из-за неудачной конфигурации «зависли» на складе «Развития». Конфигурацию можно было «довести», но для этого потребовалось бы где-то закупить достаточно редкие платы дополнительной памяти, а потом еще и установить их в компьютеры, внеся надлежащие изменения в конфигурацию. Во-вторых, у Антона Цыценко нашелся приятель в достаточно солидном банке. Максим Сорокин взялся с помощью друзей-специалистов доводить компьютеры до товарного состояния, а Цыценко организовал кредит. Все компьютеры (через подставного человека, конечно) были выкуплены, и... компания отправилась на курорт — отдыхать и набираться сил перед грядущими сражениями. Друг-банкир, естественно, запаниковал, но его пригласили присоединиться к отдыхающим, в результате чего он уверовал в серьезность намерений команды, с которой связался, и приглашение принял.
Довести компьютеры «до ума» удалось вполне успешно, и к концу 1991 г. все они были проданы, причем с солидной прибылью, ибо к тому времени всем уже стало ясно, что копить рубли бессмысленно, деньги следует «материализовать». Так начало свою деятельность акционерное общество «Аякс».
Как ни старались друзья-соратники сделать бизнес чисто компьютерным, вполне от «диверсификации» избавиться не удалось. Причин тому несколько. Прежде всего, особенно поначалу, это было связано с тем, что валютные и тем более импортно-экспортные сделки в те времена были предельно затруднены. Приходилось действовать через посредство разных внешнеторговых объединений. Например, чуть ли не в первые недели существования «Аякса» Максиму Сорокину удалось обменять сотню компьютеров на партию мочевины. Для людей, не сведущих в промышленной химии, звучит юмористично, а на самом деле это соединение синтезируется на заводах многими тоннами и применяется для «облагораживания» (депарафинизации) нефти, в качестве основы для азотных удобрений, в производстве красителей и медикаментов... Забавный эпизод связан с перепродажей вагона цинка. Общеизвестно, что в те времена криминальный и полукриминальный экспорт цветных металлов из России обрел индустриальные масштабы. Именно поэтому встречать вагон на станцию был направлен специальный человек. Он подошел к делу ответственно и спустя некоторое время позвонил со станции в панике: все печати на вагоне были в целости-сохранности, но, заглянув вовнутрь через щель, он увидел, что вагон пустой... Экстренно собранная «комиссия по встрече» с привлечением сотрудников Торгово-промышленной палаты прибыла на станцию, официально вскрыла вагон и убедилась, что весь цинк на месте... Просто 60 т цинка отнюдь не заполняют весь объем вагона... Вторая причина в том, что хотелось и требовалось сделать новую фирму как можно более устойчивой, чтобы в периоды затишья или спадов компьютерного рынка деньги продолжали работать. Тем более не забудем: дело происходило в Питере и притом еще в те времена, когда представители регионов, когда им требовались компьютеры, направлялись в Москву. К примеру, хорошую прибыль приносили фирме операции с пластмассовыми крышками для банок (домашнее консервирование). Ефим Маримонт покупал их оптом на заводе и продавал... через биржу.
Есть вещи, о которых все мы любим вспоминать и рассказывать, о других вслух предпочитаем не говорить, но помним крепко, о третьих же очень хотелось бы забыть навсегда. В воспоминаниях Антона Цыценко отчетливо проявляются все эти три слоя. «Любимые» воспоминания — совсем не обязательно об успехах, особенно если удается преподнести их с юмором. Именно такова история о попытке «Аякса» выйти на кинематографический рынок. Некий делец ухитрился уговорить команду из «Аякса» закупить партию копий американского фильма «Вражда». Утверждалось, что, распространяя этот фильм среди прокатчиков, можно заработать неплохие деньги. Человек этот был настолько убедителен, что никто не удосужился хотя бы просмотреть фильм, тем более что копии были на обычной пленке и для просмотра потребовались бы дополнительные усилия. Влезли в долги и закупили... Фильм оказался абсолютно непродаваемым, и никакая сверхактивная рекламная кампания, вплоть до запуска аэростатов с названием фильма и обклейки всего города афишами, никакие поездки на всяческие кинофорумы дело спасти не могли. В конце концов фильм удалось продать какому-то другому «деловому человеку» из ближнего зарубежья. На счастье «Аякса», он оказался примерно таким же мошенником, как и первоначальный продавец фильма, потому что через полтора года на него пришел запрос из прокуратуры. Кстати, продавали фильм куда более грамотно, чем покупали: был организован публичный просмотр, а в зале собрали самую натуральную клаку — оплаченную публику, которая в нужных местах дружно ахала или, наоборот, принималась громко хохотать. А потенциальному покупателю посулили ощутимую премию.
Были и другие «юмористические» неудачи. К примеру, однажды после закупки партии кондитерских изделий все сотрудники «Аякса» надолго обрели отвращение к шоколаду. А попытка торговать водкой, поначалу небезуспешная, завершилась тогда, когда этот бизнес стал отчетливо и неотвратимо криминализироваться. Примерно так же в конечном счете завершились попытки «диверсификации» и в других направлениях.
Как сказал поэт, «города сдают солдаты, генералы их берут». Успех всегда общий, в случае же неудачи у большинства из нас возникает неодолимое желание найти виноватого. Как же получилось, что команда ярких и отнюдь не флегматичных людей не рассорилась? Путь будущей OCS к успеху отнюдь не был устлан розами, а в том, что каждая неудача неизбежно влекла за собой внутренние конфликты, сомневаться не приходится. Здесь-то и сыграл свою роль Антон Цыценко. Жизнь к этому времени научила его, что в любой ссоре наступает такой момент, когда люди становятся готовы на необратимые слова и поступки, такие, после которых «откат» и тем более окончательное примирение становятся невозможными, которые оставляют после себя незаживающие раны. И Антон ухитрялся каждый раз остановиться, не доходя до опасной черты, и, что еще важнее, остановить окружающих. Вот так Цыценко сделался и неизменно оставался лидером всей питерской команды. Определенную роль сыграло и то, что он был кандидатом наук, да еще и старше большинства по возрасту. Компьютерная общественность в качестве «лица» OCS знает и помнит совсем других людей, и их роль в конечной победе действительно трудно переоценить. По утверждению самого Антона, наиболее продуктивные идеи по развитию бизнеса предлагал отнюдь не он. Однако удерживал группу от распада, сохранял ее внутреннюю монолитность именно Антон Цыценко. Кстати, OCS — явление уникальное, вряд ли в российском ИT-бизнесе, да, кстати, и в любом другом, есть еще одна компания, в которой было бы более двух лидеров.
До поры до времени бизнес шел в общем-то с переменным успехом, хотя удачи преобладали, ибо к началу 1994 г. компания имела три магазина в Петербурге, небольшой отдел, который начинал разворачивать сетевые направления, и многое другое. Однако для резкого подъема предпосылок (кроме внутренней готовности самой компании) не было. Но удача приходит именно к тем, кто к ней готов. В 1994 г. удалось подписать контракт на эксклюзивную дистрибуцию с компанией Packard-Bell. Именно с этого момента и начинается история компании OCS, которую в наши дни знает и помнит вся компьютерная общественность России.
* * *
В настоящее время Антон Цыценко — председатель совета директоров НКК и президент компании «АНД Проджект». В последние три года ему и менеджерам этой фирмы удалось преобразовать компанию из небольшого коллектива специалистов в довольно известного игрока на рынке ERP-проектов, создать собственный продукт — Sitex, позволивший реализовать значимую часть новой ГАС «Выборы», Электронный социальный регистр Петербурга и многие другие информационные системы.
