В самом конце апреля, когда запоздалая московская весна заставляла мечтательно вспоминать о январской теплыни, правительство окинуло критическим взором отечественный автопром. Первый вице-премьер Сергей Иванов на пресс-конференции в Хабаровске высказался более чем определенно: «Отечественные легковые автомобили неконкурентоспособны. Перспективных образцов среди них нет». Собственно, на сей счет — после оглушительного триумфа всевозможных иномарок, включая китайские, на российском рынке — вряд ли у кого-то оставались еще сомнения. Однако высказывание такого рода из уст вице-премьера не просто констатация факта, а скорее официальное заявление: «Поддерживать отечественного производителя, убедительно доказавшего свою неэффективность, правительство не собирается». В этом смысле вице-премьерская эпитафия «Жигулям» — серьезная информация к размышлению для представителей всех прочих отраслей российского бизнеса.

Что касается нашего ИТ-рынка, то ситуация на нем, к счастью, вызывает куда больший оптимизм. ИТ-бизнес не только демонстрирует свою жизнеспособность, наращивая обороты, но и ведет активный диалог с государством. В начале апреля в Санкт-Петербурге состоялся очередной ИТ-саммит — традиционная встреча лидеров индустрии, объединенных Ассоциацией АПКИТ. Более 120 участников саммита обсуждали наиболее насущные для ИТ-бизнеса вопросы: налоговый климат, динамику развития отрасли, региональные рыночные перспективы и проблемы специализированного образования. Свидетельством признания представительности и значения ИТ-саммита стали выступления государственных чиновников самого высокого ранга, таких, как руководитель Экспертного управления Администрации Президента РФ Аркадий Дворкович, заместитель министра ИТ и связи РФ Дмитрий Милованцев, руководитель Департамента стратегии построения информационного общества Мининформсвязи Олег Бяхов и др.

Доклад Аркадия Дворковича, посвященный путям развития российской экономики, совершенствованию бизнес-среды, поиску путей перестройки налогообложения в ИТ-отрасли открыл первый день саммита и вызвал оживленную дискуссию. Предлагаем вашему вниманию основные положения этого доклада, тема которого была заявлена как «Снижение налогообложения бизнеса — главный фактор роста капитализации». Как выяснилось в ходе выступления главы Экспертного управления, вопрос этот затрагивает достаточно широкий круг актуальных для ИТ-бизнеса проблем.

Наше будущее

Аркадий Дворкович начал свой доклад с весьма обнадеживающего высказывания в адрес ИТ-отрасли: «Я сюда приехал, потому что уверен: это одна из потенциально ведущих отраслей экономики в России. И так думаю не только я». Каким же образом власть намеревается развивать этот очевидный для нее потенциал? Прежде всего — с помощью оптимизации системы налогообложения. Еще несколько лет назад в правительстве и министерствах была принята своего рода неформальная концепция развития отрасли высоких технологий: государство может и должно оказывать влияние на формирование спроса в отношении товаров и услуг ИТ-рынка, а вот эффективно влиять на предложение оно не в состоянии. «С точки зрения производства ИT-продуктов, информационных технологий, связанных с ними услуг, влияния на предложение быть не может; этот рынок должен развиваться сам», — так формулировался государственный подход в этой области.

И вот в последнее время что-то начало происходить и в государственной политике, и в самой ИТ-отрасли. «Государство за счет в том числе своих расходов, а также общих мер экономической политики действительно стало стимулировать спрос», — отметил Дворкович. Наиболее яркий пример такого стимулирования спроса — обеспечение всех школ высокоскоростным доступом в Интернет. «Хорошо или плохо это делается, правильно или неправильно? Естественно, есть вопросы, но до конца этого года все школы страны будут подключены к Интернету. Это хорошо для раннего знакомства школьников с технологиями, для доступа к информационным ресурсам, для развития библиотечной сети». Поддерживаются на правительственном уровне инновационные программы ведущих школ и университетов; в первую очередь — в отношении обеспечения новыми технологиями, прежде всего информационными. Поскольку очевидный акцент сделан во всех этих программах именно на ИТ-продуктах и услугах, можно ожидать, что уже в этом году и в ближайшие два-три года спрос со стороны образовательного сообщества на такие продукты и услуги существенно возрастет. В то же время государство делает определенные шаги и в отношении поддержки предложения, т. е. поддержки производства ИТ-товаров и услуг. В числе таких шагов руководитель Экспертного управления назвал ИТ-технопарки и особые экономические зоны технико-внедренческого типа, которых в общей сложности в ближайшие два года должно быть создано целых двенадцать.

Впрочем, в отсутствие активной поддержки со стороны бизнеса эти государственные инициативы вряд ли окажутся жизнеспособными. «Я думаю, что в этом случае стоит и Ассоциации АПКИТ активизироваться, с тем чтобы вся эта идея не закончилась провалом, чтобы действительно эти проекты были реализованы как бизнес-проекты, а не как искусственные государственные нагромождения в искусственно выбранных географических точках», — сказал Дворкович. Но все-таки, невзирая на очевидную заинтересованность власти в дальнейшем развитии ИТ-отрасли, до сих пор сохраняются некоторые фундаментальные проблемы, с которыми эта отрасль постоянно сталкивается. И прежде всего в их числе Аркадий Дворкович назвал проблемы, связанные с обеспечением публичности компаний, с фискальной, налоговой и таможенной политикой государства. Именно эти темы и стали предметом центральной части доклада.

Остатки былого

На недавнем экономическом форуме в Давосе первый вице-премьер РФ Дмитрий Медведев заявил, что налоги в России должны быть установлены на таком низком уровне, какой возможен в принципе в существующих экономических условиях. Эта фраза, как отметил в своем выступлении на ИТ-саммите Аркадий Дворкович, абсолютно соответствует точке зрения (в идеологическом плане) большинства членов правительства, хотя фактически это еще не всегда так. «Проблема, в частности, в том, что у многих людей нет понимания, что налоговая система сегодня не соответствует реальному состоянию российской экономики, реальному положению дел и реальному потенциалу ее развития». Основные механизмы нашей налоговой системы не менялись с начала 1990-х гг. Тогда они создавались на основе опыта других стран, налоговых систем 70–80 гг. В результате вольной или невольной консервации налогового законодательства отечественный бизнес живет в системе, от которой мировая экономика в целом (и российская в том числе) ушла далеко вперед.

Сегодня во всем мире множеством параллельных путей идет выработка оптимальной для настоящего момента структуры налоговой системы. Актуальность такой работы крайне велика: по образному выражению Аркадия Дворковича, «фактически российская налоговая система сегодня не понимает российскую экономику». Отечественное налогообложение устроено так, что взимать налоги можно лишь с тех категорий сделок, которые явным образом прописаны в законодательстве. Был приведен впечатляющий пример из финансовой области: сделки РЕПО (от англ. repurchase agreement, сделка покупки или продажи эмиссионной ценной бумаги с обязательством обратной продажи или соответственно покупки через определенный срок по заранее определенной цене) в Налоговом кодексе отсутствуют. А в биржевой практике тем не менее они весьма широко используются. То есть в России сделки РЕПО фактически не осуществляются из-за того, что Налоговый кодекс не понимает, что это такое: вместо одной РЕПО сначала совершается сделка по покупке, потом — по продаже, хотя в реальности это происходит одновременно на уровне контракта.

И таких примеров в любой сфере российской экономики можно найти немало. Выводы очевидны — надо исправлять ситуацию. И вот здесь, по мнению Аркадия Дворковича, необходимо активное взаимодействие бизнеса и государства. «Налоги в любом обществе — это результат некого общественного согласия, формально или неформально выраженного». Вопрос о формальности и неформальности в последнее время становится весьма актуальным: он вплотную смыкается с вопросом легитимности тех или иных методов уплаты налогов, в том числе — оптимизации налогообложения. В налоговом кодексе ведь не записано, какие схемы можно применять, а какие — нет; тем не менее налоговые органы и суды принимают в спорных случаях вполне определенные решения. В частности, не так давно Высший арбитражный суд РФ вынес одно крайне важное постановление, которое, невзирая на отсутствие у нас прецедентного права, будет иметь серьезные последствия во всем дальнейшем налоговом судопроизводстве. Высшая судебная инстанция РФ постановила, что если та или иная структура   сделки применена исключительно с целью снижения объема уплачиваемых налогов и никакой иной экономической сути не содержит, то в целях налогообложения эта структура сделки не должна приниматься во внимание. Налоги должны взиматься так, как если бы сделка была осуществлена исходя из прямой экономической цели, т. е. без применения «оптимизационных» в отношении налогообложения схем.

Вопрос эффективности

Новые веяния в налоговой политике государства явственно проявляют себя и в том, каким образом будет осуществляться правоприменение заявленной Высшим арбитражным судом нормы. Сделка, осуществленная с применением «схемы ухода», не перестает быть легитимной — она абсолютно легальна с правовой точки зрения, просто налоги, которые она порождает, должны исчисляться естественным образом, что может   привести лишь к корректировке налоговой декларации. Аркадий Дворкович особенно подчеркнул, что всем компаниям уже стоит достаточно внимательно относиться к этой нарождающейся практике, а законодателям и правительству — попытаться все-таки внести в законы некоторые характеристики или нормы, которые будут определять, что можно, а что нельзя, чтобы не отдавать на откуп налоговому органу или суду решение относительно того, имеет или не имеет сделка экономический смысл.

Экспертное управление Администрации Президента РФ, по словам его руководителя, ищет наиболее эффективные экономические стратегии — такие, которые приносили бы пользу экономике страны в целом. «Сегодня наше четкое убеждение состоит в том, что было бы лучше, если бы какое-то количество рублей из тех, что государство не получает (поскольку не все налоги платятся), легально оставалось бы у бизнеса, поскольку производительность бизнеса выше, чем производительность государства». В самом деле, взгляните на сферу безопасности: работников охранных предприятий в стране больше, чем военнослужащих либо сотрудников органов внутренних дел. Это фактически означает, что бизнес не доверяет государству собственную безопасность, т. е. услуги, которые оказываются государством обществу на собираемые налоги, эффективными не являются.

Еще один важный для налоговой системы фактор — привлекательность легальной экономической деятельности, наличие мотивации к ней, т. е. возможность для государства собирать больше налогов не за счет того, что ставки окажутся выше, а за счет того, что экономика будет расти более быстрыми темпами. Несколько лет назад, когда Арнольд Шварценеггер был избран губернатором Калифорнии, одним из первых его решений стало повышение корпоративных налогов в штате. Лидеры бизнеса — а это по преимуществу населяющие Силиконовую долину ИТ-компании — пытались отговорить губернатора от этого шага, указывая на то, что качество развития бизнеса может пострадать. Однако аргумент «срочно нужны деньги на социальную сферу» оказался сильнее, и результаты не заставили себя ждать, — локальный спад экономики в Калифорнии явственно продемонстрировал повышенную чувствительность хорошо настроенной налоговой системы к волевым (хотя и кажущимся верными на первый взгляд) решениям.

Крайне важным для деликатной юстировки налоговой системы Аркадий Дворкович назвал понимание того, насколько может быть повышена капитализация всей экономики в результате установления налогов на том или ином уровне. Известна консервативная политика Министерства финансов: «Когда мы заводим речь о снижении налогов, министр финансов всякий раз примерно час рассказывает нам о том, какие проблемы есть в бюджете и в конечном счете почему нет денег, для того чтобы это снижение произвести». Но ситуация не такая простая, какой кажется на первый взгляд: фактически весь прошлогодний профицит бюджета был получен за счет превышения ожидавшейся цены на нефть и газ. С учетом нынешней динамики мировых цен на энергоносители профицита уже в этом году может не оказаться, а уж в следующем — и подавно. И потому Министерство финансов, не желая формировать дефицитный бюджет, отказывается налоги снижать. Насколько плох дефицитный бюджет (с которым живут чуть ли не все развитые страны мира) — вопрос другой, но логика финансового министерства именно такова.

Порочность этой логики, с точки зрения Аркадия Дворковича, в том, что вовсе не принимаются в расчет положительные последствия снижения налогового бремени: легализация заметной доли бизнеса, повышение собираемости налогов, рост «белых» заработных плат. Вариант с использованием Стабилизационного фонда в качестве буфера («давайте сейчас снизим налоги, и неизбежное в первые год-два падение госдоходов скомпенсируем позже за счет роста экономики») теперь вряд ли удастся реализовать: Министерство финансов провело в жизнь новую концепцию, при которой воспользоваться накопленными резервами становится почти невозможно. Теперь все доходы бюджета делятся на нефтегазовые и прочие, а Стабилизационный фонд подразделяется на Резервный фонд и Фонд будущих поколений. Резервный фонд должен поддерживаться в постоянном размере 10% ВВП и обеспечивать стабильность ежегодных перечислений нефтегазовых доходов в бюджет на уровне примерно 4% ВВП. Теперь никаких свободных государственных средств для компенсации снижения налогов на первые год-два вообще не остается.

Реальная экономика

«К сожалению, — отметил Аркадий Дворкович, — у правительства в целом и многих его членов в частности нет никакой мотивации к тому, чтобы действительно снижать налоги. Напротив, есть обратная мотивация, связанная с большими потребностями в бюджетных расходах. А в бюджете, как ни удивительно, до сих пор фиксируется уровень налогов, которые налоговые службы и таможенные органы должны собрать, в рублях». В чем тут странность? Да в том, что закон о бюджете на текущий год оказывается важнее Налогового и Таможенного кодексов. И налоговые, и таможенные органы говорят: «Мы должны исполнять закон о бюджете», причем таможенники воспринимают это совсем буквально. Каждый год таможенные органы выполняют план по сбору платежей в бюджет то на 100,4 %, то на 100,3%, то на 100,5%. Фактически, упоминает в своем докладе руководитель Экспертного управления, речь идет о следующем: сверху спускается некая сумма, которая затем делится между участниками рынка — «в зависимости от понимания таможенных органов».

«Налоговые органы чуть тоньше себя ведут в этом смысле и даже идут иногда на невыполнение закона о бюджете в части сбора налогов. Руководитель налоговой службы в этом смысле абсолютно адекватный человек: он уже внес на утверждение правительства систему показателей деятельности налоговых органов, в которой о плане на сбор налогов нет вообще речи, в которой все построено на том, чтобы обеспечить удовлетворенность налогоплательщика. Это очень хороший сигнал. И более того, в бюджет заложены деньги, довольно много денег, которые будут использоваться на выплаты премиальных работникам налоговых органов. А эти премиальные будут зависеть от выполнения новых критериев, которые напрямую увязаны с качеством работы налоговых органов, а не с тем, насколько много денег налоговыми органами собирается. Посмотрим в этом году, насколько это будет работать».

Самый яркий пример нынешнего подхода к формированию госбюджета — трансфертное ценообразование. «Минфин, — сказал Аркадий Дворкович, — имеет в виду под трансфертным ценообразованием совсем не то, что мы думали. Мы думали, что имеются в виду сделки по нефти, газу, металлам; внешнеэкономические сделки и все, что связано с занижением налогов путем применения трансфертных цен при таких сделках. А оказывается, они имеют в виду совсем другое: занижение прибыли в результате торговли услугами. И ИТ-бизнес будут в первую очередь мучить со всей пролетарской ненавистью по поводу того, правильные ли цены установлены в контрактах на оказание различного рода услуг». Суть в том, что Минфин именно этот канал считает сегодня основным в плане занижения налоговой нагрузки в российской экономике.

К счастью, такая точка зрения преобладает пока только внутри Минфина, законодательно она не оформлена, и, пока она не приняла юридической силы, с ней, уверен Аркадий Дворкович, нужно бороться: «Потому что это один из элементов, который будет подрывать в дальнейшем конкурентоспособность российской экономики. Я думаю, что со стороны фискальных органов сегодня нет понимания потенциала легализации, потенциала, который имеют российские компании с точки зрения раскрытия своей деятельности, обеспечения прозрачности выхода на публичные рынки. Фактически это потенциал роста капитализации всей российской экономики».

Даже по самым оптимистичным оценкам, сегодня собираемость налогов не превышает 70%. При этом есть компании, которые платят налоги более или менее полностью, в частности нефтяные. А это означает, что во всей прочей экономике собираемость близка к 50%, а не к тем самым 70% и, стало быть, далеко не все в порядке в российской налоговой системе. Аргумент Минфина состоит в том, что налоги и так низкие, и, если сравнивать с другими странами, вроде бы так оно и есть. Но во-первых, есть проблемы с администрированием: у нас сегодня в стране уже 3 млн. бухгалтеров, из которых 1,6 млн. занимается исключительно работой по налогу на добавленную стоимость. И во-вторых, существует проблема соответствия структуры налоговой системы структуре экономики.

Есть отрасли — это прежде всего сельское хозяйство и торговля, — где налоговая нагрузка составляет примерно 10% от добавленной стоимости. А в других отраслях, которые производят услуги и продукцию, прежде всего высокотехнологичные товары (это в полной мере относится к отрасли ИТ), налоговая нагрузка составляет более 50%. «При этом, — замечает Аркадий Дворкович, — мы говорим, что приоритетными для нас являются вот эти вторые отрасли, т. е. высокие технологии, интеллектуальные услуги. На налогах это никак не отражается. И в этой ситуации необходимо показать, в том числе правительству и общественности, какова реальная ситуация. Это прежде всего обращение к вам, лидерам ИТ-индустрии, поскольку вы знаете экономику ваших собственных компаний. Мы можем только приблизительно представлять себе, как все происходит, и приводить аргументы на качественном уровне. С моей точки зрения, вам необходимо все-таки именно на уровне Ассоциации, не на уровне компаний, сделать так, чтобы в обществе, в правительстве возникло понимание реального состояния дел и потенциала отрасли при изменении правил налогообложения».

Принципиальный вопрос

Все больше отраслей российской экономики освобождаются от налога на добавленную стоимость: в их числе малый бизнес и сельскохозяйственные производители; есть серьезное намерение освободить от этого налога самолетостроительные компании, авиаперевозчиков, а также судостроительные и судоходные компании. Этот список, очевидно, будет расширяться, и в такой ситуации необходимы более кардинальные решения. Раньше налог на добавленную стоимость собирался в большей степени как налог с оборота, а как только правила изменились в сторону налогообложения именно на добавленную стоимость, сразу стало ясно, что реальный потенциал сбора этого налога намного ниже ожидавшегося. Будет меняться структура российской экономики, будет возрастать доля инвестиций (а инвестиции не облагаются налогом на добавленную стоимость), значит, будет падать его величина в общих доходах бюджета. Нет никакой надежды, что НДС останется существенным вкладом в общий объем налоговых сборов. «Однако Минфин продолжает утверждать обратное, и в этом, — убежден Аркадий   Дворкович, — состоит основная ошибка. Альтернативное предложение — введение налога с продаж, который будет установлен на уровне менее 10% от уровня розничных продаж».

В отношении ИT-компаний одной из важнейших проблем остается налогообложение заработной платы, которая составляет в издержках по разным компаниям от 40 до 60%, а для разработчиков ПО достигает 70%. Соответственно единый социальный налог весьма значителен. Было предложено изменить шкалу этого налога таким образом, чтобы нагрузка на ИТ-отрасль упала в полтора-два раза, что для множества компаний в самом деле существенно. Закон был принят, но вот беда: для введения его в действие требуется — всего-то! — принять постановление правительства, которое четко определяло бы, что такое, собственно, ИT-компании. Но Министерство финансов это постановление не может внести в правительство уже больше трех месяцев подряд, а значит, сегодня никто не может пользоваться этим законом.

«Мы уже сами проводим согласительные совещания между ведомствами, но постановление не вносится, и вы не имеете возможности снизить свою налоговую нагрузку по единому социальному налогу, — сказал Аркадий Дворкович. — Более того, состоялось совещание в Администрации, на котором было сказано, что, как только это постановление начнет работать, можно будет заводить разговор и о прибыли, и даже о налоговом режиме. Но этот первый шаг, к сожалению, не сделан. Вы имеете все возможности, чтобы помочь правительству. Конечно, могут быть злоупотребления; конечно, все понимают, что, какова бы ни была прозрачная система, может кто-то прийти, в том числе и к вам. Минфин постоянно этого опасается: придут какие-нибудь отморозки и скажут, что тоже хотят называться ИT-компанией, хотя продают какие-нибудь елочки, и если в списки их откажутся включать, то они, мол, не отвечают за последствия... Конечно, такое может произойти, но если все время этого опасаться, то ничего в экономике вообще сделать нельзя. Мы уже живем не в 1990-е гг., когда такие варианты были действительно возможны».

Что делать?

«Надеюсь, мы все-таки сможем изменить ситуацию, и очень хорошо понимаем, что сегодня выход ИT-компаний на рынок напрямую зависит от этих решений. Но если мы будем пытаться изобретать специальный режим для каждой отрасли, для каждой отдельной сферы экономики, то можем зайти слишком далеко. У нас каждая отрасль будет на своем спецрежиме и налоговая система просто развалится. Сейчас в Думе есть законопроект, который направлен на стимулирование исследований и разработок, где снижается серьезная нагрузка именно в этой части, где появляется возможность полного вычета из налога на прибыль соответствующих затрат независимо от результатов НИОКР, где введены существенные благоприятные нормы в части расходов, связанных с патентованием и т. д. Эта норма, по сути, поддерживает определенный вид экономической деятельности.

Мы считаем, что в конечном счете налоговая реформа должна оказаться выгодной как налогоплательщикам, так и бюджету. Все время нужно пытаться показать, что предлагаемые изменения пойдут на пользу как бюджету, так и экономике в целом. Пусть не в первый год, не во второй, но — в конечном счете. Последние договоренности с Минфином говорят, что мы начали двигаться в этом направлении, и, в частности, уже фактически принято решение о том, что дивиденды в рамках холдинговых компаний не будут облагаться налогами, если штаб-квартира размещена в России. Закон сейчас уже проходит второе чтение, решение будет принято. При структурировании бизнеса многим из вас это действительно поможет, станет выгодно размещать штаб-квартиры именно в России. И вы в большей степени сможете регулировать финансовые потоки между дочерними и главной компаниями, чтобы в том числе минимизировать налоговую нагрузку. Кроме того, в этом году будет готовиться закон о консолидированной налоговой отчетности, который позволит кардинально решать эти вопросы. И это с точки зрения капитализации абсолютно верный шаг, шаг в правильном направлении.

Наконец, мы пытаемся сделать так, чтобы уже в 2007 г. могли бы быть внесены изменения и в законодательство по косвенным налогам и по единому социальному налогу, которые снижали бы общую налоговую нагрузку. Мой прогноз таков: в этом году ничего сделано не будет. Это задача того президента, который будет выбран в следующем году, и каких-то инициатив можно ожидать именно тогда. Но тем не менее работать мы будем интенсивно и постараемся достичь результата уже в ближайшее время».

В заключение своего доклада Аркадий Дворкович обратился к теме конкуренции и капитализации: «Есть проблема, связанная с конкурентоспособностью России на мировых рынках. И без консолидации, без создания действительно крупных эффективных компаний эту конкуренцию нам не выиграть. Это касается абсолютно любой отрасли. Там, где есть государственные активы сегодня, государство само занимается консолидацией — это касается таких отраслей, как авиастроение, судостроение. Там, где нет государственных активов, это будет естественной тенденцией.

То, что происходит сегодня в банковском секторе, — это показатель именно такой тенденции. Слияния и поглощения происходят и во многих других отраслях. Тем не менее это не означает, что у нас в каждой отрасли должна оставаться одна компания. Это будет отрицательно влиять на конкуренцию внутри России. И под этим слоем крупных компаний, несомненно, должен поддерживаться и оставаться широкий круг средних и небольших компаний, которые предоставляют услуги, производят товары второго уровня, и это должен быть сектор, который, по сути, и обеспечивает опережающий рост экономики. Значит, крупные компании должны в целом выдерживать международную конкуренцию, поддерживать стабильные темпы роста, но вырываться вперед можно только за счет существования широкого круга малых и средних компаний, которые как раз дают ту самую прибавку над крупным бизнесом, который менее подвижен, медленнее адаптируется к меняющимся условиям. Так что будем пытаться действовать именно таким образом».